Юлия Валериановна ЖАДОВСКАЯ |
1824 - 1883 Посев Сеятель вышел с кошницею в поле, Семя бросает направо, налево; Тучная пашня его принимает; Падают зёрна куда ни попало: Много их пало на добрую землю, Много в глубокие борозды пало, Многие ветер отнёс на дорогу, Много под глыбы заброшено было. Сеятель, труд свой окончив, оставил Поле, и ждал изобильной он жатвы. Зёрна почуяли жизнь и стремленье; Быстро явились зелёные всходы, К солнцу тянулися гибкие стебли И достигали назначенной цели - Плод принести и обильный, и зрелый. Те же, что в борозды, иль на дорогу, Или под глыбы заброшены были, Тщетно стремяся к назначенной цели, Сгибли, завяли в борьбе безысходной... Солнце и влага им были не в пользу! Жатва меж тем налилась и созрела; Жатели вышли весёлой толпою, Сноп за снопом набирают ретиво; Радостно смотрит хозяин на ниву, Видит созревшие в меру колосья И золотистые, полные зёрна; Тех же, что пали в бесплодную землю, Тех, что увяли в тяжёлой истоме, Он и не ведает, он и не помнит!.. 1857 Милосердный самарянин Покрытый ранами, поверженный во прах, Лежал я при пути в томленье и слезах И думал про себя в тоске невыразимой; "О, где моя родня? Где близкий? Где любимый? о И много мимо шло... Но что ж? Никто из них Не думал облегчить тяжёлых ран моих. Иной бы и желал, да в даль его манила Житейской суеты губительная сила, Иных пугал вид ран и мой тяжёлый стон. Уж мной овладевал холодный смерти сон, Уж на устах моих стенанья замирали. В тускнеющих очах уж слёзы застывали... Но вот пришёл один, склонился надо мной И слёзы мне отёр спасительной рукой; Он был неведом мне, но полн святой любовью - Текущею из ран не погнушался кровью: Он взял меня с собой и помогал мне сам, И лил на раны мне целительный бальзам, - И голос мне сказал в душе неотразимый: "Вот кто родня тебе, кто близкий, кто любимый!"
|