7. Ослепленный светом |
Я был молодым христианином в годах и вере. Мне было 19 лет.
Однажды я повстречался с одним интеллектуальным человеком, имевшим точку зрения, которую я не мог опровергнуть. Я поделился с ним своей верой во Христа, но этот шаг принял очень крутой поворот, который навсегда поменял мое мышление. Этот человек спросил меня: «Молодой человек, - он обратился ко мне с усмешкой, - почему из всех религий в этом мире ты решил избрать христианство»? Я с нетерпением начал отвечать ему. С уверенностью, которая превышала мое знание, я ответил: «я являюсь христианином, потому что Иисус Христос страдал и умер за меня. Он был бичеван, избиваем, осмеян, коронован венцом с острыми шипами и пригвожден к кресту. Это было просто ужасно и это было сделано ради меня. Из-за Его великой жертвы я решил служить Ему». Чувствуя себя удовлетворенным своим ответом, я ожидал того, что мой собеседник прослезится. Я собирался спросить его, почему бы и ему не начать служить такому замечательному Спасителю. Но перед тем как я мог сделать мой призыв, он посмотрел на меня и не моргнув глазом сказал мне слова, которые привели мой разум в замешательство. «Слушай, - сказал он усмехнувшись, - если все, что стоит сделать, это вытерпеть несколько часов физической боли и умереть, чтобы быть спасителем, тогда я бы мог быть твоим спасителем, а ты моим». Ошеломленный необычной логикой его аргумента я хотел высказать свое решение этой проблемы, но он выпрыгну вперед и начал наносить сокрушительные удары по моей идее. «Кто может сказать, что Петр не пострадал столько же, сколько Христос или более. Он был распят вниз головой, не так ли? Делает ли это его спасителем? Павлу отрубили голову. Это было больно, по крайней мере несколько секунд. Очень многие христианские мученики были сожжены. Огонь приносит боль. Кто бы мог сказать, что быть сожженным заживо является менее мучительным, чем распятие»? «Ну и что такого в том, что Иисус был распят. Многие люди испытали много боли в этом мире и многие люди умерли по хорошим причинам. Каким же образом страдания и смерть приравниваются к спасению? Многие люди умерли за других. Матери умерли за своих детей. Мужчины умерли за свою страну во время войны». Я был просто ошеломлен. Может вы бы и не были, но я был. Вся моя вера опиралась на то, что Иисус страдал и умер за меня и поэтому Он являлся моим Спасителем. Вдруг все мои идеи оказались чрезвычайно просты, даже банальны. Я сидел молча, но этот человек, Рассел, продолжал рассуждать. Он начал рассказывать мне о своей религии. Он взял ту же самую идею, которую он только что рушил и обернул ее таким способом, чтобы показать мне то, что его религия была лучше моей. «Иисус почитается из-за того, что Он был распят. Я возмущен этим. Мой учитель претерпел гораздо больше страданий». В его голосе присутствовал гнев. Рассел рассказал мне о человеке, за которым он следовал в течении 10 лет находясь в Индии. «Он был современным воплощением бога, - объяснил Рассел, - он был воплощением истины и любви в человеческом облике. Его слова служили теплом для моей души. Любовь, подобно электрическим волнам исходила от него». Затем Рассел приостановился как бы для того, чтобы набраться силы и продолжить свою трагическую историю. «Однажды, после долгих угроз со стороны своих врагов, последователей другого гуру, они пришли и похитили его. Они привязали его к деревянному шесту и стали безжалостно отрывать куски его тела раскаленными щипцами. В течение многих часов они раскаляли щипцы на костре и отрывали маленькие кусочки плоти от его рук и ног. Со временем они добрались до его внутренностей». У него в глазах появились слезы, в то время как он рассказывал мне эту эмоциональную историю о смерти своего учителя. «Таким образом, мой учитель умер в полной агонии, которая была причинена его мучителями». Вот и пришла суть финала. «Как ты видишь, мой учитель умер гораздо более мучительной смертью, чем распятие». Что же я мог сказать? Не существовало никакого смысла спорить относительно того, что Иисус потерпел больше страданий, чем понес этот гуру. Я никогда не был распят и я никогда не был разрываем раскаленными щипцами. Подобный спор был бы просто бессмысленным. Рассел в действительности верил, что его учитель пострадал больше чем мой. Для него это значило то, что он имел более великого спасителя. Он был возмущен тем, что очень много внимания было уделено распятию Христа, в то время как его учитель пострадал в гораздо большей степени. В тот день в моем разуме остался один острый вопрос: «ну и что же? Иисус страдал и умер. Как же это может сделать Его более любящим, храбрым и праведным, чем какие-либо другие мученики? Многие люди страдали и умирали за других. Каким же образом пытка приводит к спасению мира»? К моему удивлению я обнаружил, что она не спасает. До этого момента моей молодой христианской жизни каждая проповедь, которую я слышал о кресте, была сфокусирована на физической пытке, причиненной Христу. Бичевание римскими солдатами, венец с шипами, гвозди, которые были вбиты в Его руки и ноги. Каждая связка Его тела была разорвана, когда Он висел на кресте. Как ужасно! Я чувствовал жалость и сострадание ко Христу, так же как и Рассел к своему учителю. Стало очевидно, что мое заострение внимания на физическом страдании Христа создало большую дыру в моем понимании. Я был слеп, находясь в свете, и я нуждался в том, чтобы увидеть более глубокое значение креста. Моя встреча с Расселом убедила меня в том, что страдания Христа должны были каким-то образом отличаться от всех остальных страданий, чтобы иметь какое-либо значение. Если страдания Христа являлись по сути подобными тем страданиям, которые испытали другие люди, то в Его распятии нет ничего спасительного. Я задал себе вопрос: «возможно ли то, что физические страдания Христа являлись всего лишь окном в более глубокие страдания, которые превосходили ту физическую боль, которую Он испытал? Возможно ли, что сделанное людьми с Его плотью, было лишь окном в более глубокие страдания, которые намного превосходили ту физическую боль, которую Он испытал? Возможно ли, что сделанное людьми с Его телом доставляло меньше агонии и являлось лишь тенью жертвы гораздо более обширной величины? Возможно ли то, что в разодранной и окровавленной плоти Сына человеческого находилась безграничная жертва, принесенная Божьим Сыном? В его попытке уменьшить мою веру во Христа, Рассел невольно раскрыл в моем разуме русло, по которому я смог достичь еще большей любви к Спасителю. Я с нетерпением хочу поделиться с вами тем, что обнаружил. Я ожидаю вас в следующей главе. ОТЕЦ: Пожалуйста, открой мне истинное значение страданий и смерти Христа. Открой моему слабому интеллекту значение этой величайшей жертвы. Раскрой моему изнуренному сердцу преображающую красоту Твоей любви. Пусть Святой Дух просветит мой разум и эмоции. Я молю об этом в свете характера Христа. Аминь.
|