Из того, что мы рассмотрели, очевидно, что два закона занимают то же самое положение относительно друг друга, что и два завета. Из-за покрывала неверия на пути Света жизни один стал тенью другого.

"Ибо заповедь есть светильник, и наставление – свет, и назидательные поучения – путь к жизни" (Пр. 6:23). Но Христос – единственный Свет мира, Свет жизни; поэтому истинный и живой закон был найден только в Нем. Он является Его жизнью, потому что находится в Его сердце, а из сердца – источники жизни. Он – Живой Камень, где мы находим закон в Личности, полной благодати и истины. Из этого следует, что закон на скрижалях был всего лишь тенью, хотя точной и совершенной. Он точно сообщает нам, что мы можем найти во Христе.

Хотя закон на каменных скрижалях описывает совершенную Божью праведность, он не имеет силы проявить себя в нас, несмотря на то, что мы сильно можем этого желать. Он "ослаблен плотью". Он верный руководитель, указывающий путь, но не ведущий нас по нему. Христос имеет "власть над плотью" и в Нем мы находим закон, настолько полный жизни, что если мы соглашаемся, что закон является благим, и признаем, что Христос пришел во плоти, это проявится в мыслях, словах и деяниях нашей жизни, несмотря на слабость плоти.

Для тех, кто знает закон только записанным на скрижалях и в книге, и кто думает, что он остается для них в силе и они должны соблюдать его, этот закон становится законом дел, а потому несет только проклятие. Но к тем, кто знает закон во Христе, он становится законом веры, который приносит благословение прощения и мир.

Поэтому закон, записанный только на каменных скрижалях или в книге, является законом "греха и смерти" (Рим. 8:2), так как "жало же смерти – грех; а сила греха – закон" (1 Кор. 15:56). Но, как известно, во Христе он есть "закон духа жизни", совершенная праведность.

"Написанный на скрижалях", он никогда не может быть чем-то еще, кроме как "служением смерти". Тот, кто проповедует просто писаный закон, сообщая людям их обязанности соблюдать его и объясняя им, как они могут лучше это делать, совершает служение осуждения. Но тот же закон, написанный на плотяных скрижалях сердца "Духом Бога живаго" (2 Кор. 3:3), – это "жизнь и мир" (Рим. 8:6); и тот, кто проповедует такого Христа, "пришедшего во плоти" (1 Ин. 4:2), и что когда Он пребывает в человеке, тот становится послушен закону, как Иисус вот уже восемнадцать столетий является служителем праведности.

Известный только как свод правил, которому должна соответствовать наша жизнь, "закон заповедей, содержащихся в постановлениях", этот закон является всего лишь "игом рабства", потому что лучшие человеческие усилия могут привести только к греху, "но Писание всех заключило под грехом" (Гал. 3:22) и с каждым делом праведности, "которое бы мы сотворили" (Тит. 3:5), закон увеличивает свою смертельную власть над нами и усиливает оковы нашего рабства. Но "Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода" (2 Кор. 3:17). Поэтому во Христе, закон является "совершенным законом свободы" (Иак. 1:25).

Когда евреи на Синае вызвались делать дела Божьи, они предприняли попытку спасти самих себя. Они проигнорировали историю Авраама и Божий завет с ним, на что Бог призывал их обратить особое внимание. Но Бог "долготерпит… не желая чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию" (2 Петр. 3:9); и поэтому в гармонии со Своим заветом с Авраамом Он не отверг людей, но приложил усилия раскрыть им Себя и Свое спасение, даже несмотря на их неверие. Он дал им систему жертвоприношений; ежедневный и ежегодный круг церемоний, точно соответствующих закону, который они вызвались соблюдать, а именно – закону дел.

Конечно, эта система жертвоприношений могла их спасти не больше, чем это мог сделать нарушенный закон дел, по причине которого она и возникла. Любой человек, имеющий достаточное понимание природы греха и нужду в искуплении, хорошо знал, что прощение и праведность никогда не могли быть получены церемониями, связанными со скинией. Жертвоприношения указывали, что смерть является возмездием за грех и его плодом. Но любой человек видел, что жизнь ягненка, козла или вола не стоила столько, сколько стоит жизнь человека. Поэтому ни одно из этих животных, ни все они вместе взятые не могли отвечать за жизнь отдельного человека. Тысячи овнов или даже человеческая жертва не могли искупить даже одного единственного греха (см. Мих. 6:6, 7).

Верные это всегда хорошо понимали. После того как Давид совершил тяжкий грех, он сказал: "Ибо жертвы Ты не желаешь, – я дал бы ее; к всесожжению не благоволишь" (Пс. 50:18). И Бог через пророков учил людей: "К чему Мне множество жертв ваших? Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу" (Ис. 1:11). "Всесожжения ваши неугодны, и жертвы ваши неприятны Мне" (Иер. 6:20). В них не было никакой пользы, поскольку закон имел только "тень будущих благ, а не самый образ вещей", и "никогда не может сделать совершенными приходящих с ними" (Евр. 10:1).

Конечно, было бы намного лучше, если бы люди сохранили простую и твердую веру Авраама и Моисея. В этом случае они не имели бы никакой скинии, но единственную, "которую воздвиг Господь, а не человек", никакого первосвященника, кроме Самого Христа, "Первосвященника навек по чину Мелхиседека": не ограниченных священников, но каждый из них был бы священником, "чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом", не закон на скрижалях, но "закон Духа жизни во Христе", короче говоря, они бы имели реальность, а не тень. Но так как они не верили, то скиния была замечательным показателем Божьей благости, любви и долготерпения, которые Он дал им, что и должно было служить постоянным наглядным примером. Этот "немощный и бесполезный" (Евр. 7:18) закон дел, всегда был очевиден для каждого думающего человека; и когда душа пробуждалась, закон, который мог принести только осуждение, единственной силой которого была смерть, говорил им о Христе. Он свидетельствовал им, что во Христе и в Нем одном они могли найти спасение. Истина, какова она в Иисусе, является истиной, которая освящает.

КАК ПРИХОДИТ ПРОЩЕНИЕ

Другой пункт, который необходимо особенно отметить, хотя он уже и был полностью рассмотрен, – это то, что никто и никогда не получал спасение или прощение какого-то греха на основании закона дел или жертв, связанных с ним. Кроме того, Бог никогда не заставлял людей ожидать, что закон мог спасти, и никто, кто воистину верил Ему, никогда не думал, что это возможно. Самуил сказал Саулу: "Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов" (1 Цар. 15:22).

Царь Давид, до глубины сердца тронутый милосердием Божьим, написал: "Ибо жертвы Ты не желаешь, – я дал бы ее; к всесожжению не благоволишь. Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже" (Псалом 50:18, 19). Через Осию Господь сказал: "Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений" (Ос. 6:6). Бог желал, чтобы вместо жертв тучных животных у людей "как вода, тек суд, "и правда – как сильный поток!" (Ам. 5:24). Вспомните главу, напоенную Божьей праведностью.

"Верою Авель принес Богу жертву лучшую, нежели Каин; ею получил свидетельство, что он праведен" (Евр. 11:4). Он получил праведность не через жертву первородных из скота, но через веру, которая и побудила его принести жертву. "Оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа" (Рим. 5:1). "Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар" (Еф. 2:8). И так было от начала; ибо "поверил Авраам Богу и это вменилось ему в праведность". То же самое было подтверждено Енохом, Ноем, а также всеми патриархами и пророками.

После строительства скинии жертвы нельзя было приносить ни в каком другом месте; однако многие из народа находились от нее далеко. Три раза в год народ приходил на собрания поклонения. Но они не должны были ожидать этого времени, чтобы получить прощение грехов. Любой человек, когда он согрешал и ощущал это в своем сердце, мог исповедать грех Господу, Который был всегда рядом, так же как и мы, пережить на опыте, что "если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды" (1 Ин. 1:9). Это показано в случае с Давидом, когда Божий пророк порицал его за великий грех. Давид сказал: "…согрешил я пред Господом" и немедленно пришло заверение: "Господь снял с тебя грех твой" (2 Цар. 12:13).

Когда это имело место, тогда кающаяся и прощенная душа могла "приносить жертвы правды" (Пс. 4:5; 50:19), которые были угодны Богу. Тогда Господь был доволен жертвами всесожжения, приносимыми на алтарь. А почему? Потому что они показывали благодарность сердца и потому, что это было признанием факта, что все принадлежит Богу и что все исходит от Него. Всякое истинное жертвоприношение есть понимание принципа, что Он является Тем, Кто спасает душу и способен сполна удовлетворить все ее физические потребности. Не мы даем что-то Богу, но Бог дает нам, Он и принес истинную жертву, так как единственная реальная жертва – эта жертва Христа. Это было ясно показано в каждой жертве, которая приносилась. Когда приносилась жертва, люди могли видеть, что они не обогащали Бога. Каждый, кто осознанно приносил жертву, кто поклонялся в духе и истине, просто показывал, что в жизни, которую имел сейчас, и в той, которая грядет, он зависел исключительно от Бога.

ВЕТХИЙ ЗАВЕТ БЕСПОЛЕЗЕН

Поэтому Ветхий завет вместе с законом, который ему принадлежал, никогда не мог даже хоть как-то посодействовать прощению и спасению от греха. Он был "превращен в развалины" с самого начала (см. Пс. 88:39). Демонстрацией этого является мольба Моисея к Богу, когда дети Израиля сделали золотого тельца и поклонились ему. Когда Бог сказал: "Итак оставь Меня, да воспламенится гнев Мой на них, и истреблю их, и произведу многочисленный народ от тебя. Но Моисей стал умолять Господа, Бога Своего, и сказал: да не воспламеняется, Господи, гнев Твой на народ Твой, который Ты вывел из земли Египетской силою великою и рукою крепкою, чтобы Египтяне не говорили: на погибель Он вывел их, чтобы убить их в горах и истребить их с лица земли; отврати пламенный гнев Твой и отмени погубление народа Твоего; вспомни Авраама, Исаака и Израиля [Иакова], рабов Твоих, которым клялся Ты Собою, говоря: умножая умножу семя ваше, как звезды небесные, и всю землю сию, о которой Я сказал, дам семени вашему, и будут владеть [ею] вечно" (Исх. 32:10-13).

Там не было ни слова о завете, который только что был заключен, но упоминался только завет с Авраамом. Если бы этот завет от Синая имел хоть какую-то ценность, тогда он был бы заключен с самого начала; но мы видим, что тогда он даже не упоминался. Он имел не больше силы спасти людей, чем свиток, на котором он был написан.

Иеремия в более поздние годы молился: "Хотя беззакония наши свидетельствуют против нас, но Ты, Господи, твори с нами ради имени Твоего; отступничество наше велико, согрешили мы пред Тобою". "Сознаем, Господи, нечестие наше, беззаконие отцов наших; ибо согрешили мы пред Тобою. Не отрини нас ради имени Твоего; не унижай престола славы Твоей: вспомни, не разрушай завета Твоего с нами. Есть ли между суетными богами языческими производящие дождь? или может ли небо само собою подавать ливень? не Ты ли это, Господи, Боже наш? На Тебя надеемся мы; ибо Ты творишь все это" (Иер. 14:7, 20-22). Тогда, как и сейчас, мольбой Бога были слова: "Возвратись, отступница, дочь Израилева. Я не изолью на вас гнева Моего; ибо Я милостив, говорит Господь, – не вечно буду негодовать. Признай только вину твою" (Иер. 3:12, 13). И тогда, как и сейчас, было так же истинно, что "если исповедаем грехи наши, Он будучи верен и праведен простит нам грехи наши".

Сила Бога как Творца и Искупителя и Его обетование и клятва были тем, от чего зависело спасение истинно кающегося еврея. Ни один из них никогда не рассматривал свои собственные дела или обещания как средство спасения. От Авеля и до наших дней существовал только один путь жизни и спасения – только один путь к Богу, только одно имя под небесами, которым люди могли быть спасены. С того дня как спасение через Семя жены стало известно Адаму и Еве, прежде чем они были изгнаны из Эдема, не было ни одного изменения ни в плане спасения, ни в Божьих требованиях для спасения, ни в количестве тех, кому спасение предлагалось.

Люди изменяются, но Бог неизменен. Всегда были те, кто доверял своим словам, обещаниям и церемониям; но это не доказывает того, что Бог желал этого. Во дни Моисея и Христа большинство людей доверяло главным образом формам и церемониям; то же происходит и сегодня. Люди всегда были более склонны обращать внимание на тень, а не на саму действительность. Но это не доказывает, что в древние времена Бог ожидал, что люди будут спасены законом дел, а не через веру.

ИЗЛИШНИЕ ДЕЛА

Среди людей всегда существовала тенденция умножать обряды и церемонии. Это является неизбежным результатом доверия собственным делам в деле спасения. Так было во дни Христа, так же обстоит дело и сейчас. Когда люди принимают идею, что их дела могут их спасти или что они сами должны делать дела Божьи, они не получат удовлетворения, пока не попытаются сделать больше, чем требуют того заповеди Господа. Поэтому они учат доктринам – "заповедям человеческим", постоянно прибавляя к ним что-то новое, пока человек становится неспособен перечислить все "добрые дела", которые, по его представлениям, требуются для спасения. Иго, которое даже вначале было раздражающим и невыносимым, становится еще более тяжелым, пока, наконец, религия не превратится в товарные отношения, и люди за деньги или что-то другое не попытаются откупиться от необходимости выполнения дел, которые были вменены им в обязанность. И поскольку для людей абсолютно невозможно собственными усилиями соблюсти Божьи заповеди, а проще соблюсти заповеди человеческие, то вскоре Божий закон начинает цениться ими ниже человеческих предписаний.

Все это является естественным и неизбежным следствием отказа увидеть Христа в писаниях Моисея и понять, что все церемонии, которые Бог когда-либо давал, были предназначены своей совершенной пустотой, побудить людей увидеть свою зависимость только от Христа, Кто единственный и является реальностью.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПОДОБИЯ

Как мы увидели, закон, данный людям в Синайской пустыне, был всего лишь тенью реального закона, который является жизнью Божией. Это часто используется, чтобы обесценить закон. Многие люди, кажется, думают, что, поскольку закон является всего лишь тенью будущих благ, поэтому, насколько это возможно, они должны избрать что-то противоположное ему. Если мы имеем фотографию – тень человека, которого мы желаем найти, мы не останавливаемся на человеке, чья внешность не имеет с ним никакого сходства, и не говорим: "Вот этот человек". Нет; мы находим того человека, фотография которого является точным подобием, и затем мы узнаем, что мы нашли того, кого искали. Реальный закон, являющийся Божьей жизнью, и закон, данный детям Израиля, который есть тень будущих благ, является фотографией Божьего характера.

Единственный человек во всем мире, Который в каждой мелочи соответствует этой фотографии, является "человек Христос Иисус", в Чьем сердце был закон. Он есть образ Бога невидимого, но живой Образ – живой Камень. Приходя к Нему с верой, мы также становимся живыми камнями, имея тот же самый закон, записанный в нас, который был в Нем, ибо Его Дух создает в нас тот же самый живой образ; и закон на каменных скрижалях с Синая будет свидетельствовать, что сходство является совершенным. Но если имеется какое-то отличие от совершенной фотографии, недостаток подобия покажет, что мы не принадлежим к истинной Божьей семье.

Настоящая истина, 24 декабря 1896 года