Противодействие, которое представители «секты уверовавших фарисеев» оказывали Павлу и истинному Евангелию, и препятствия, и смятение, которые они создавали, были тем сильнее и тем более сбивали с толку, чем больше поддержки находили со стороны Апостолов, особенно Петра и Иакова, брата Господня. Мы говорим: «находили поддержку», хотя, на самом деле, эти братья никакой намеренной поддержки деятельности «фарисеев, которые уверовали», не оказывали. Но хотя намеренная поддержка Апостолами не оказывалась, ни даже Петром, ни братом Господа, Иаковом, все же выжидательная позиция и попытка найти компромисс, которых держались эти братья, внешне выглядели так, что «фарисеи, которые уверовали», находили в этом поддержку, обращали это себе во благо и пользовались в максимально возможной степени для того, чтобы их усилия давали результаты.

Эти братья по доброте сердечной думали примирить данные два воззрения, занимая промежуточную позицию. Они не сразу сумели ясно распознать подлинную и весьма важную проблему, которая на самом деле перед ними стояла. Они не уловили того, что разница между учением Павла и «фарисеев, которые уверовали», была принципиальной, существенной и решающей; поэтому они надеялись найти золотую середину, на основании которой, каждая сторона, особенно Павел, изменит свои «резкие заявления» и уступит в некоторых из своих «крайних суждений» - и воцарится гармония. Они не сразу рассмотрели то, что эти два учения не настолько похожи, чтобы им постепенно смешаться друг с другом и позволить появиться новому, которое было бы выведено, или развилось бы из того и другого. Они не понимали, что эти две позиции были в принципе полностью антагонистичны, т. е. ни в малейшей степени не имели никакого родства; и что, следовательно, единственно верным выбором должен быть полный отказ от старого и совершенное следование новому.

Поскольку Петр и Иаков оба имеют отношение к вопросу, затронутому в письме к Галатам, и, по крайней мере, косвенно - к событиям, приведшим к его появлению, очень важно вдумчиво изучить и правильно понять это послание, чтобы правильно был понят и данный аспект предмета обсуждения.

Общеизвестно, что, дабы сломить приверженность традиционализму во взглядах Петра и открыть ему глаза на божественную истину о том, что Бог не взирает на лица, через несколько лет после Пятидесятницы потребовалось особое видение, и суть этого видения Богу пришлось показать трижды (Деяния 10). А что целью и настоятельной необходимостью данного видения было именно это, доказывают собственные слова самого Петра, говорящего непосредственно на эту тему. Ибо когда, повинуясь слову Господа, он отправился в дом Корнилия и начал говорить ко «многим собравшимся» там, самыми первыми словами, произнесенными им, были следующие: «…вы знаете, что Иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником; но мне Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым» (Деян. 10:28). Греческий подстрочник, пословный перевод, передает слова Петра так: «Вы знаете, насколько незаконно для человека, еврея, вступать в союз или приближаться к человеку другой расы». Он не сказал просто: «Вы знаете, что это незаконно»; но подчеркнул: «вы знаете, насколько незаконно…».

Но истина заключается в том, что это никогда и не было незаконным, кроме как в фарисейских измышлениях и традиционализме. Эти фарисейские выдумки и традиции, и этот их традиционализм никогда не получали никакого права на признание их законными, или обязательными для исполнения. И пока они были признаны таковыми, их единственным результатом было упразднение всякой буквы и Духа Божьего как в Законе Божием, так и в Евангелии. Насколько действительно незаконным это было согласно фарисейской обрядности, стоит здесь и сейчас сказать. Это явствует из следующего отрывка из учения раввинов: «Кто ест снеобрезанным, ест все равно что с собакой. Кто прикасается к нему, касается все равно что мертвого тела; а тот, кто купается в одном месте с ним, купается все равно что с прокаженным» (Фаррар, «Жизнь и труды Павла», глава 15, примечание к п. 4 от конца).

Принимая это во внимание, отметим, насколько выразительно выглядела сцена, когда Корнилий упал к ногам Петра и поклонился ему: «Петр же поднял его… И, беседуя с ним, вошел в дом…». Здесь показано, что Петр и прикасался к Корнилию, и шел рядом с ним, говоря с ним как с братом. И объяснением всему этому было то, что «…но мне Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым». По правде говоря, Бог никогда ничего другого и не показывал; только традиционализм и обрядность фарисейства всегда заявляли противоположное.

Но это было еще не все: «Услышали Апостолы и братия, бывшие в Иудее, что и язычники приняли слово Божие». И не только это, но их слуха достигла новость о том ужасном поведении, которое продемонстрировал Петр, общаясь с язычниками. «И когда Петр пришел в Иерусалим, обрезанныеупрекали его, говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними». То, что слово спасения Божия было проповедано погибавшим, и что они приняли его, было как ничто, да, даже меньше, чем ничто, по сравнению с ужасным фактом, что христианин позволил себе сообщаться с людьми необрезанными, и даже ел с ними! «Петр же начал пересказывать им по порядку, говоря…». И после изложения полного отчета, он обратился к ним: «Итак, если Бог дал им такой же дар, как и нам, уверовавшим в Господа Иисуса Христа, то кто же я, чтобы мог воспрепятствовать Богу? Выслушав это, они успокоились и прославили Бога, говоря: видно, и язычникам дал Бог покаяние в жизнь» (Деяния 11:1-18).

Но все же, хотя в этом конкретном случае они и признали истину и правильность действий Петра, крепко за истину они не ухватились. Ибо, когда Евангелие начало распространяться среди язычников, именно некоторые из этих людей из Иудеи пошли в Антиохию и учили церковь, говоря: «…если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись» (Деяния 15:1). Споры, навязанные таким образом «фарисеями, которые уверовали», привели к тому, что в Иерусалиме был созван собор. На соборе Петр стоял за истину твердо и открыто, как Дух Святой и наставлял его в видении, и как он стоял за нее, когда его призвали к ответу братья в Иерусалиме. В этот раз он сказал то же самое, что говорил раньше. (Деяния 15:7-11). Собор принял то же решение, и оно соответствующим образом было донесено до всех церквей.

Тем не менее, после всего этого фарисеи по-прежнему носились со своим традиционализмом и обрядностью и скоро снова начали настаивать на них, особенно возмущаясь против Павла. Не смотря ни на что, когда после собора Петр отправился в Антиохию, он продолжал твердо и открыто стоять в истине, и «ел с язычниками». Но вот пришли «некоторые от Иакова», из Иерусалима, и так упорно стали настаивать на традиционализме и обрядности, что Петр фактически отступил от наставления, полученного в видении. Он сдал свою твердую и последовательную позицию, которую занял в Иерусалиме, когда был призван к ответу и когда говорил на соборе. Он отступил от братских отношений с христианами, которые были из необрезанных язычников (Гал. 2:12).

Писание говорит, что этого добились те «некоторые», которые «пришли» не просто из Иудеи, не просто из Иерусалима, но «от Иакова». Это доказывает, что, прежде чем добраться до Петра, они повлияли на Иакова, а затем, придя «от Иакова», использовали авторитет Иакова, чтобы воздействовать на Петра и заставить его сдаться. На соборе Иаков также твердо и открыто стоял за истину. Именно его вердикт явился решением данного вопроса на соборе. Точные слова его решения были приняты собором и донесены до церквей как окончательное решение. И все-же даже его удалось увести от истины этим «уверовавшим» приверженцам фарисейских взглядов на традиции и обряды.

Подлинная позиция, занимаемая Иаковом как в то время, так, на самом деле, и в гораздо более позднее время, отражены в рассказе о последнем посещении Павлом Иерусалима - его последнем посещении именно в силу позиции Иакова, которую он сохранял даже через долгое время после того, как было послание письмо к Галатам. Этот рассказ мы находим в Деяниях 21:18-26. Само посещение было предпринято специально, чтобы убедить братьев в Иерусалиме. Павел и те, кто его сопровождали, прибыли в Иерусалим, и братья приняли их с радостью. «На другой день Павел пришел с нами к Иакову; пришли и все пресвитеры». Это показывает, что посещение Иакова было главной целью прибытия в Иерусалим; хотя все пресвитеры тоже присутствовали, все же Павел со спутниками «пришел к ... Иакову».

С чем же они там встретились? – Когда, «…приветствовав их, Павел рассказывал подробно, что сотворил Бог у язычников служением его. Они же, выслушав, прославили Бога и сказали ему…» - Что, как вы думаете? - Они сразу начали пытаться разубедить даже его в истине Евангелия и склонить к компромиссу с традиционализмом и обрядностью.

«Вместо того чтобы отнестись справедливо к тому, кому они причинили боль, они по-прежнему, как оказалось, обвиняли его в нанесении ущерба делу Божию, как если бы он дал им повод для такого отношения. Они не встали благородно на его защиту и не стремились указать недовольной стороне на их ошибку, но возложили бремя ответственности всецело на Павла, убеждая его взять курс на устранение всех заблуждений» («Очерки из жизни Павла», страницы 211-212). Так был настроен даже Иаков, стоявший за истину на соборе так твердо и искренне(!); Иаков, кто, услышав от Павла исчерпывающее изложение Евангелия, которое тот проповедовал, не смог ничего добавить к нему и потому подал ему руку общения!

Они сказали ему: «…видишь, брат, сколько тысяч уверовавших Иудеев, и все они ревнители закона. А о тебе наслышались они, что ты всех Иудеев, живущих между язычниками, учишь отступлению от Моисея, говоря, чтобы они не обрезывали детей своих и не поступали по обычаям. Итак, что же? Верно, соберется народ; ибо услышат, что ты пришел. Сделай же, что мы скажем тебе: есть у нас четыре человека, имеющие на себе обет. Взяв их, очистись с ними, и возьми на себя издержки на жертву за них, чтобы остригли себе голову, и узнают все, что слышанное ими о тебе несправедливо, но что и сам ты продолжаешь соблюдать закон. А об уверовавших язычниках мы писали, положив, чтобы они ничего такого не наблюдали, а только хранили себя от…» и т.д. и т.п.

«Братья надеялись, что, поступив так, Павел сможет решительно опровергнуть ложные слухи о себе. Но в то время как Иаков заверял Павла, что решение состоявшегося собора (Деяния 16) о язычниках и церемониальном законе все еще в силе, данный апостолу совет не согласовывался с этим решением, которое, между тем, было также утверждено Святым Духом. Не Дух Божий внушил дать этот совет. Он был плодом трусости» (Там же, стр. 212).

Все эти факты проливают яркий свет на отрывок, что, когда «пришли некоторые от Иакова», Петр отстранился от язычников и «отделился, опасаясь обрезанных». Это также дает лучшее представление о том, какое давление было приложено, чтобы оказать влияние на Петра и оторвать его от истины - влияние, которое, на самом деле, было настолько мощным, что даже «Варнава был увлечен их лицемерием».

Но Павел знал Евангелие, которое был призван проповедовать. Он знал, что это - истина. И хотя при этом ему приходилось в одиночку противостоять обрушившемуся на него самому мощному в мире человеческому воздействию, он об этом не переживал. «Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски? Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники; однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть».

И Петр, и Иаков все же пришли, наконец, к чистой вере, но им для этого потребовалось время; и пока они к ней шли, их позиция сыграла немалую роль в создании условий, вызвавших необходимость написания послания к Галатам.

[“Advent Review and Sabbath Herald” за 19сентября 1899 г.]