Свобода во Христе - христианский проект

Субота, 05 октября 2024
Необычная просьба PDF Печать E-mail

Грозно шагал по земле 1937 год. Днем, а большей частью ночью работники НКВД арестовывали ни в чем неповинных людей и зачастую без суда и следствия отправляли их в тюрьмы и ссылки. Представители власти повсюду закрывали молитвенные дома, где верующие проводили богослужения. Собираться вместе ни под каким предлогом не разрешалось.
Горе, сиротство, нужда врывались чуть ли не в каждый дом. Запуганные, притихшие жители замыкались в себе, остерегаясь даже родственников и знакомых.
В это суровое, смутное время лишь немногие не теряли своего упования, потому что утешались надеждой на живого Бога. Это были истинные, верные Богу христиане.
Ночь распростерла над городом темное покрывало. В домах зажглись тысячи огоньков, на окнах плотно закрылись шторы. В ветвях больших деревьев уснули птицы. Темнота всех успокоила и усмирила. Стало тихо. И только торопливые шаги запоздалых прохожих изредка нарушали тишину опустевших улиц.
Пришла ночь и в семью Ивана Михайловича. Тусклая лампа бросала слабый свет на сидящих за столом отца с матерью. Здесь же, на диване, спали их дети. Еще час назад родители никак не могли их успокоить: так было весело. Но усталость наконец взяла свое и без слов подчинила себе этих резвых, неугомонных ребятишек.
И только отцу с матерью не спалось. Прошло уже много времени с тех пор, как власти забрали у них паспорта и таким образом лишили работы и средств к существованию. Ивана Михайловича уже несколько раз предупреждали, чтобы он покинул город. Но ехать было некуда, да и не на что. Полагаясь на милость Божью, отец оставался дома и, несмотря на суровые времена, вместе с семьей славил Бога за все, что Он посылал им.
– Не знаю, чем завтра детей кормить,– нарушила тишину Агриппина Михайловна, – Может, ты займешь у кого-нибудь немного денег?
– Как я буду занимать, если нам отдавать нечем? Ведь ни ты, ни я не работаем. Ты думаешь, нам вернут паспорта? – спокойно спросил Иван Михайлович.
– Не знаю, что и думать... – опустила руки Агриппина Михайловна и с грустью посмотрела на спящих детей.
– Помнишь, псалмопевец Давид говорил, что он прожил много лет и не видел праведника оставленным и потомков его просящими хлеба? Мы с тобой, дорогая, просто не туда направляем мысли. Не к людям, а к Богу надо поднимать руки! А Он – богатый, щедрый...
– Я не сомневаюсь в могуществе Бога, но не вижу никакого выхода. Что будет завтра? У нас же вообще нет никаких продуктов!
– Пусть у тебя завтра будет выходной день! – нашелся Иван Михайлович. – Ты давно уже не посещала своих подруг. Сходи проведай их, немного развеешься... А о детях позабочусь я.
– Не понимаю, чем ты собираешься их кормить? – пожала плечами Агриппина Михайловна. – В доме нет ни крошки.
– Не беспокойся, милая! Бог никогда не оставлял и не оставит нас и наших детей без хлеба насущного.
На этом и закончился день. Иван Михайлович с Агриппиной Михайловной помолились и доверили Отцу Небесному свою семью. Вспомнили о тех, кто в тюрьмах и ссылках изнемогает от голода и холода. Сердечно поблагодарили Господа, что Он до этого времени помог им сохранить веру в Него, и попросили помощи и в дальнейшем остаться верными и не свернуть с прямого пути.
На следующий день Агриппина Михайловна никуда не пошла. Уж очень хотелось ей посмотреть, чем муж будет кормить детей.
Как всегда, всей семьей они почитали Библию, помолились. Вчерашний ужин был довольно скудным, поэтому дети сразу же попросили есть.
Мама вышла из комнаты, а папа, услышав, что она затеяла стирку, предложил детям:
– Давайте сделаем обед по заказу!
Дети в недоумении переглянулись: давно уже они не ели то, что им хотелось, а сегодня, как в сказке,– заказывай все, что желаешь!
– Верочка, что ты хочешь покушать на обед? – ласково обратился отец к старшей дочери.
Вера не долго думала. Приложив палец к губам, она мечтательно произнесла;
– Пи-рож-но-е...
– Какое?
– Трубочку с кремом!
– Хорошо, – сказал папа,– но прежде нужно поесть суп или бульон.
– Да, папа, я хочу мясной бульон! – захлопала Верочка в ладоши и жадно потянула носом, как будто перед ней уже стояла тарелка с ароматным бульоном.
– Хорошо, а что ты хотела бы еще?
– Куклу с закрывающимися глазами!
Это был уже предел ее фантазии.
Дети с восхищением смотрели на отца: неужели он исполнит такие просьбы? Ведь у них нет денег даже на хлеб...
– Наденька, а что ты хочешь?
Наде так понравился заказ сестренки, что она точь-в-точь повторила его.
– Прекрасно! – согласился отец и повернулся к единственному сыну: – Миша, теперь твоя очередь, скажи, что ты желаешь?
Что же может быть вкуснее мясного бульона и трубочки с розовым сладким кремом?! Миша скопировал заказ старших сестер. Но как быть с куклой? Мальчишеская сообразительность помогла ему, и Миша тут же выпалил:
– И еще я хочу заводную машинку!
Самая младшая, Мария, тоже захотела и бульон, и пирожное, и куклу.
Иван Михайлович внимательно посмотрел на дочерей и сына и сказал:
– Дети, я должен вам признаться, что не только пирожных, но даже кусочка хлеба не могу купить – у меня нет ни одной копейки. Но у нас есть Бог. Всемогущий Бог! Он очень богатый и щедрый. Сейчас мы склоним колени, и вы попросите у Него все, что вам хочется. Как вы говорили со мной, так же просто повторите свои просьбы Богу – и Он услышит вас!
Дети охотно согласились.
– Господи! Пошли мне, пожалуйста, мясной бульон, вкусную трубочку с кремом и куклу с закрывающимися глазами! – молилась Верочка. – Папа говорит, что Ты очень богатый и все можешь. И я верю, что Ты можешь сделать это. Благодарю Тебя, Иисус, что Ты такой добрый и так сильно любишь всех нас! Аминь.
После Веры, друг за другом, произнесли свои короткие молитвы остальные дети.
Последним молился Иван Михайлович:
– Дорогой Отец Небесный! Я сердечно благодарю Тебя, что Ты назвал нас Своими детьми. Ты дал право просить у Тебя все, что нам нужно. Ты отвечаешь на наши просьбы и никогда нас не забываешь. Господи! Мы принадлежим Тебе и любим Тебя. Мы хотим и здесь, на земле, и в вечности быть с Тобой. Сохрани нас в верности до пришествия Твоего!..
Дети напряженно слушали молитву отца. Он разговаривал с Богом, как с лучшим другом.
– Господи, Ты знаешь путь мой, а от меня он сокрыт. Возможно, всего несколько дней я побуду с детьми и, как тысячи отцов, пойду дорогой страданий, оставив любимых своих на Твое попечение. Тогда я уже не смогу передать им той веры и упования, какие Ты подарил мне.
Боже, Ты слышал просьбы детей. Молю Тебя, по милости Своей, покажи им Твое могущество и славу! Пошли нам просимое! Я надеюсь на Тебя, Господи, и сердечно благодарю за то, что Ты поддержишь и укрепишь и мою веру, и веру детей. Честь Тебе, слава и хвала, Господь мой и Бог мой! Аминь.
Дружное «аминь» прозвучало после молитвы отца, и дети встали с колен. После радостного приветствия все вместе запели.
Они еще не закончили песню, как в квартиру кто-то позвонил. Это был почтальон.
Вытерев руки, Агриппина Михайловна взяла два извещения и от неожиданности застыла.
– Посылка! От кого это может быть? И деньги... Нам ведь никто не должен... – вопросительно взглянула она на подошедшего мужа и протянула ему бланки.
Дети, ничего не понимая, смотрели то на изумленную мать, то на взволнованного отца, тщетно пытавшегося скрыть волнение.
Агриппина Михайловна тут же бросила стирку и отправилась на почту.
Вернулась она с большой коробкой.
Навстречу ей выбежала Надя и, пытаясь помочь, ухватилась за посылку.
– Осторожно, доченька, она очень тяжелая! Иван Михайлович взял из рук жены коробку и поставил на стол. Дети сразу же окружили отца.
– А еще я получила пять рублей золотом! – сообщила Агриппина Михайловна.– Удивляюсь, как милостив наш Бог! Как вовремя Он все посылает!
– Разве это Бог послал нам? – недоверчиво посмотрел на маму Миша.
Иван Михайлович между тем уверенными движениями открывал посылку. Она пришла из Америки.
– Мама, смотри, какие красивые сапоги! – воскликнула Вера, заглядывая в коробку.– Кожаные! Они, наверно, тебе как раз!
– А ну-ка, мама, примерь! – Иван Михайлович подал жене теплые сапоги. – Ты даже не успела помечтать об этом, а Бог уже послал.
– По-моему, они малы,– засомневалась Агриппина Михайловна, надевая сапог.
– Бог не может ошибиться! – возразил Иван Михайлович, доставая детские туфли, сапожки и раздавая их ликующим детям.
– А мне как раз! А мне как раз! – подпрыгивал Миша.– А тебе, Надя?
– И мне тоже!
Дети вертелись, радуясь обновкам, которые пришлись каждому впору. И маме сапоги тоже очень хорошо подошли.
Затем папа достал из посылки жестяную коробочку, исписанную нерусскими буквами. Прочитать что-либо они не смогли, потому что не знали английского языка.
Что же в этой коробочке?
Иван Михайлович открыл крышку, и все увидели много маленьких кубиков, завернутых в золотистую фольгу.
Миша взял один из них. От него пахло чем-то незнакомым, но приятным. Кубик был легкий и твердый.
Недолго думая, Миша развернул его и лизнул:
– Какой соленый!
– Это, сынок, бульонные кубики. Мы бросим их в кипящую воду, и получится вкусный бульон, который вы просили у Господа. Видите, как чудно Бог слышит наши молитвы и отвечает на них!
– Как все неожиданно! Как неожиданно! – никак не могла успокоиться Агриппина Михайловна.
– А теперь, мама, пойди скорее с девочками в магазин и купи на присланные деньги три куклы с закрывающимися глазами и заводную машинку. А на остальные деньги – трубочки с кремом! – решительно сказал Иван Михайлович жене.
Агриппина Михайловна с недоумением посмотрела на него:
– Разумно ли это? Ведь на эти деньги можно купить много продуктов. К тому же сейчас столько нуждающихся...
– Эти деньги Бог дал детям в ответ на их молитву. Разве мы можем потратить их не по назначению?
Трудно было Агриппине Михайловне согласиться с таким решением, но противиться мужу она не стала.
В городе, где жила семья Ивана Михайловича, был специальный магазин, в котором на иностранные деньги совсем дешево можно было купить продукты и некоторые вещи. Туда и отправилась Агриппина Михайловна с Верой и Надей.
Вернулись они, когда на столе уже стояли тарелки с горячим бульоном.
Заметно волнуясь, Иван Михайлович сказал:
– Дети, прежде всего мы должны поблагодарить нашего Небесного Отца за великую любовь к нам. Он исполнил наши желания и послал то, что мы просили. Будем помнить все милости Господа нашего и вечно прославлять Его... Помолимся.
Во время обеда Иван Михайлович предложил:
– Давайте пригласим сегодня детей, у которых арестованы папы, и угостим их. А самое главное – расскажем им о чуде, какое Господь сотворил для нас, засвидетельствуем о могуществе Бога, о Его силе и любви.
Дети обрадовались этому предложению, потому что они уже давно не собирались вместе со своими друзьями.
К вечеру в квартире Ивана Михайловича собралось много детворы. Разлука с отцами оставила на их лицах тяжелый отпечаток. Некоторое время дети недоверчиво озирались и смущенно молчали. Однако радостное настроение семьи удивительно быстро передалось всем, и вскоре дети дружно пели, рассказывали стихи. Потом все вместе ужинали.
Когда от пирожных не осталось и крошки, Иван Михайлович обратился к повеселевшим гостям:
– Сегодня утром я сказал своим детям, что у меня нет ни копейки, чтобы купить им хотя бы немного хлеба. У нас не было никакой пищи. И тогда мы помолились, чтобы Бог Сам накормил нас. И Господь послал нам столько, что и вы насытились. Такой великий наш Бог! – голос Ивана Михайловича задрожал.
Он смахнул слезу и взволнованно продолжил:
– Не забывайте и вы, мои маленькие друзья, как Бог ответил на нашу необычную просьбу. Любите Его больше всего и служите Ему одному от всего сердца!
Когда дети стали расходиться по домам, Иван Михайлович завернул каждому из них по три-четыре кубика бульона. А пустую коробочку он поставил на видное место и сказал:
– Пусть она всегда напоминает вам, дети, что сокровищницы Божьи открыты для бас! Поднимайте руки веры к небу и, принимая Божьи дары, благословляйте имя Господа. Он достоин нашей благодарности!
В утренней тиши громко застучал трамвай. На улицах появились первые прохожие. На горизонте ярким заревом занялась заря.
В маленькой квартире Ивана Михайловича было тихо. Дети еще спали. Вдруг раздался резкий, продолжительный звонок.
«Кто это может быть в такую рань?» – пронзила Агриппину Михайловну тревожная мысль, и она пошла открывать дверь.
В квартиру не вошли, а буквально ворвались работники НКВД. Один из них, по-видимому главный, по-хозяйски уселся за стол, а другие принялись что-то усиленно искать. Они небрежно выбрасывали на пол вещи из сундука, поднимали постели, простукивали стены. В комнате все было вверх дном.
Обыск был недолгим. И хотя искавшие ничего не обнаружили, в чем можно было бы обвинить Ивана Михайловича, они все-таки приказали ему пойти с ними.
Агриппина Михайловна торопливо положила в мешок белье и теплую одежду для мужа, неизвестно откуда достала несколько кусочков сахара и немного сухарей, специально припасенных на этот случай.
Только теперь дети поняли, в чем дело. Они обступили отца и, глотая слезы, шептали ему на ухо слова любви и целовали на прощанье.
Иван Михайлович коротко помолился, попросил Всевышнего быть для детей Отцом и Заступником. Он постарался спокойно проститься с Агриппиной Михайловной, попросил ее уповать на Бога и, сопровождаемый грубыми окриками, вышел на улицу.
У подъезда стоял «черный ворон». Перед тем как залезть в машину, Иван Михайлович оглянулся и увидел в проеме окна четыре детских лица. Он нашел в себе силы улыбнуться, ласково помахал рукой и, навсегда расставаясь с ними, скрылся в железном кузове.