"1 Павел Апостол, [избранный] не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем, воскресившим Его из мертвых,

2 и все находящиеся со мною братия - церквам Галатийским:

3 благодать вам и мир от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа,

4 Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего;

5 Ему слава во веки веков. Аминь.

6 Удивляюсь, что вы от призвавшего вас благодатью Христовою так скоро переходите к иному благовествованию,

7 которое [впрочем] не иное, а только есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово.

8 Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема.

9 Как прежде мы сказали, [так] и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема."

(Гал.1:1-9)

Эти слова являются вступлением к посланию. В первом тексте Павел говорит о своём высоком и почётном избрании к апостольству. Эти слова взяты в скобки. Это призвание ставит его на один уровень со всеми остальными апостолами. И действительно, его призвание было особым образом отмечено проявлением божественной силы, более чем любого другого из апостолов, что, по всей видимости, указывало на то, что он был избран Богом для самого важного дела. Павел говорит на эту тему и в других текстах послания, потому что со стороны иудействующих христиан были предприняты серьёзные попытки подорвать его авторитет, и возвысить тех апостолов, чьё служение совершалось среди иудеев, и которые никогда не осмеливались занимать такую решительную позицию, какую занял Павел, показав тем самым полное отсутствие и безосновательность национальных различий. Павел даёт понять читателям своего письма, что он полностью приготовлен и назначен Богом к тому, чтобы наставлять их в вопросах Евангелия.

Не успел Павел записать несколько строк своего вступления, как он тут же взрывается в сильнейшем порыве чувств, сразу переходя к той теме, которая его больше всего беспокоила: "Удивляюсь, что вы... так скоро переходите к иному благовествованию... есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово." "если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема." И для того, чтобы удвоить акцент на последнем выказывании, он повторяет его ещё раз. Быть подверженным анафеме, или проклятию, означает быть "приговорённым к уничтожению". Это очень сильное выражение. Что же побудило этого терпеливого, кроткого, смиренного раба Божьего так внезапно разразиться столь мощным взрывом святого негодования? Больше ни в одном другом послании мы не найдём такого вступления, которое на первый взгляд напоминает нам самую яростную атаку нетерпимого человека. Мы можем быть уверенными в том, что здесь дело не в нетерпимости и не в любом другом из человеческих слабостей. Причина таких эмоций апостола заключается в очень опасном учении, которое было рассчитано на полное обесценивание христианства, и  которое уже начало действовать. Евангелие было искажено, обесценено и заменено на другие средства спасения. Разве было бы это вступление таким горячим, если бы те иудействующие учителя пытались навязать очень строгое соблюдение десяти заповедей, уча никого не убивать, не обманывать, не прелюбодействовать, не красть, и при этом склоняли людей считать, что они оправдываются своими добрыми делами? Для нас такой вывод был бы абсурдным. Но если бы эти учителя пытались склонить галатийских братьев к принятию обрезания со всеми остальными атрибутами церемониальной системы искупления, тем самым отвергая великую Голгофскую Жертву, то в этом случае такой язык был бы вполне объясним. Нам также необходимо помнить о том постоянном противодействии, которое оказывали Павлу эти учителя. Они чуть не отняли у него жизнь в Дамаске, когда он уверовал во Христа. Множество людей в Иерусалиме жаждали его крови, и некоторые даже поклялись, что не будут ничего есть и пить до тех пор, пока не убьют его. Они встречали его в каждом городе, в который он приходил, возбуждая народ против него. И сейчас, в его отсутствии, они посредством обрезания и иудейских традиций отдалили от Господа его возлюбленных детей по вере. Не удивительно, что праведное возмущение апостола достигло такой силы.

Стих 10: "У людей ли я ныне ищу благоволения, или у Бога? людям ли угождать стараюсь? Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым.

11 Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое,

12 ибо и я принял его и научился не от человека, но через откровение Иисуса Христа.

13 Вы слышали о моем прежнем образе жизни в Иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию, и опустошал ее,

14 и преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий.

15 Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил

16 открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, - я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью,

17 и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошел в Аравию, и опять возвратился в Дамаск.

18 Потом, спустя три года, ходил я в Иерусалим видеться с Петром и пробыл у него дней пятнадцать.

19 Другого же из Апостолов я не видел [никого], кроме Иакова, брата Господня.

20 А в том, что пишу вам, пред Богом, не лгу.

21 После сего отошел я в страны Сирии и Киликии.

22 Церквам Христовым в Иудее лично я не был известен,

23 а только слышали они, что гнавший их некогда ныне благовествует веру, которую прежде истреблял, -

24 и прославляли за меня Бога.

(Гал.1:10-24)

В данном фрагменте Павел снова указывает на доказательства своего апостольского призвания, к чему он снова и снова возвращается в своём письме. Очевидно, что эти иудействующие учителя подрывали его авторитет и положение, и превозносили апостолов из Иерусалима гораздо выше него, и делали они это потому, что он учил и говорил об отмене особых различий между иудеями и другими людьми. После этого он говорит о своём особом рвении в "иудействе", или в иудаизме, как сказано в другом переводе. Вы слышали о моем прежнем образе жизни в Иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию, и опустошал ее." Он "преуспевал в Иудействе более многих сверстников" своих, "будучи неумеренным ревнителем" традиций своих отцов. Почему апостол говорит о такой удивительной ревности своей прежней жизни посвящённого иудея, когда он был зилотом и преследователем христиан? Почему он говорит об этом, когда обращается к галатийским братьям в своём письме? - Потому что это было как раз кстати. Ведь иудействующие учителя вели братьев обратно к тем учениям, которые Павел оставил, повелевая им обрезываться, чтобы тем самым сохранять и укреплять "стену разделения", угрожая им и говоря, что в противном случае они не могут спастись, как мы скоро увидим. Но разве Павел не был на их месте? Разве он получил от этой религии больше пользы, чем любой другой иудей? Разве он не превосходил в своём рвении всех этих учителей как раз в том учении, которое они несли? Разве могли эти учителя вместе с людьми, которых они уводили в заблуждение, сравниться с Павлом в рвении, в понимании и в исполнении этого учения, которые были присущи ему с его способностями, эрудицией, и его чрезвычайно великим старанием? - Никогда. Но когда Христос открыл Себя Павлу на его пути в Дамаск, он увидел совершенную неспособность учений иудаизма, посредством которого иудеи хотели спастись, привести к этому спасению. Великий свет христианства полностью вычеркнул назначение и цель всех этих постановлений прошлого. Неужели теперь они должны были вернуться ко всем этим постановлениям, которые Павел полностью разоблачил, оплакал и оставил, и отвергнуть великий свет, который он принял через прямое откровение от Господа и открыл им? Это было бы просто нелепо! Принимая эти учения, они возвращались от света к тьме. Именно к этим выводам должен был привести рассказ Павла о своём прошлом опыте, обращённый к умам галатийских братьев.

Но что же представляло собой это учение иудаизма, о котором он говорит, и которое он с таким рвением соблюдал перед своим обращением? Было ли это рвение рвением к соблюдению нравственного закона, которое отличало его от остальных и вело его к тому, что он преследовал церковь? Ни один адвентист седьмого дня так бы не сказал. Без сомнения, ученики Христа, которых он преследовал, соблюдали этот закон гораздо лучше, чем он сам, или его соотечественники. Насколько мы знаем, иудеи никогда не говорили о том, что принципы десяти заповедей относятся только к иудейскому народу. Они верили в то, что все люди обязаны соблюдать этот закон, включая субботу. Они прекрасно знали, что в этом законе нет ничего, что относится только к иудеям. Речь шла о другом законе, который включал в себя "традиции отцов", а также заявления об исключительности иудеев, об их превосходстве, об обрезании, о родственных отношениях, и о спасении посредством иудаизма и его доктрин, а не посредством Иисуса, что и возбуждало в Павле такой гнев и  рвение. Его главным намерением в написании этого письма было показать галатам глупость их выбора перейти обратно в иудаизм.

В остальной части данного фрагмента апостол продолжает описывать свой личный опыт, рассказывая о своей жизни после своего обращения. Он был призван Богом проповедовать Христа "среди язычников". Он имел божественное призвание к особой работе, к которой ни один другой апостол не был призван в такой степени. Он получил свои знания о христианском учении не от церкви в Иерусалиме и не от апостолов, но посредством прямого откровения. И хотя он и провёл с Петром пятнадцать дней спустя три года после своего обращения, всё же он принял своё поручение не от Петра и ни от какого другого человеческого авторитета. Божье провидение очень бережно хранило Павла от влияния ведущих лидеров церкви, и посредством особого просвещения приготовило его к тому, чтобы занять ведущую позицию в распространении Евангелия языческому миру. Его прошлая жизнь и образование, а также доскональное знание иудаизма приготовили его ум к тому, чтобы понять всё, что Евангелие могло сделать для человечества. И когда ему был открыт свет Евангелия во всей полноте, он был полностью приготовлен к встречам с противодействующими иудейскими учителями, существовавшими в каждом городе, приготовлен к тому, чтобы открывать им несостоятельность иудейства, и открывать языческому миру свет Евангелия во всей своей силе. Ни один другой апостол не был приготовлен к такой деятельности в том направлении, в котором действовал Павел. В своём письме галатийским братьям он говорит о своём прошлом опыте, чтобы они поняли его полную подготовленность как апостола, которую эти ложные учителя пытались умалить.