Василий Андреевич ЖУКОВСКИЙ Печать
 

1783 - 1852


Человек

"Ничтожный человек! что жизнь твоя? - Мгновенье.
Взглянул на дневный луч - и нет тебя, пропал!
Из тьмы небытия злой рок тебя призвал
На то лишь, чтоб предать в добычу разрушенья;
Как быстра тень, мелькаешь ты!
Игралище судьбы, волнуемый страстями,
Как ярым вихрем лист, - ужасный жребий твой
Бороться с горестью, болезньми и собой!
Несчастный, поглощён могучими волнами,
Ты страшну смерть находишь в них.
В бессилии своём, пристанища лишенный,
Гоним со всех сторон, ты странник на земли!
Что твой парящий ум? что замыслы твои?
Дыханье ветерка, - и где ты, прах надменный?
Где жизни твоея следы?
Ты дерзкой мыслию за небеса стремишься! -
Сей низложенный кедр соперник был громам;
Но он разбит, в пыли, добыча он червям.
Где мощь корней его?.. Престань, безумец, льститься;
Тебе ли гордым, сильным быть?
Ты ныне, обольщён надеждой, зиждешь стены, -
Заутра же они, рассыпавшись, падут...
И персти твоея под ними не найдут...
Сын разрушения! мечта протекшей тени!
И настоящий миг не твой.


Юнга (1683 - 1765) "Жалобы, или Ночные думы".

Ты веселишь себя надеждой наслаждений:
Их нет! их нет! Сей мир вертеп страданий, слёз;
Ты с жизнию в него блаженства не принёс;
Терзайся, рвись и будь игрою заблуждений,
Влачи до гроба цепи зол!
Так - в гробе лишь твоё спокойство и отрада;
Могила - тихий сон; а жизнь - с бедами брань;*
Судьба - невидимый, бесчувственный тиран,
Необоримая ко счастию преграда!
Ничтожность страшный твой удел!
Чего ж искать тебе в сей пропасти мучений?
Скорей, скорей в ничто! Ты небом позабыт,
Один перун его лишь над тобой гремит;
Его проклятием навеки отягченный,
Твоё убежище лишь смерть!"
.Так в гордости своей, слепой, неправосудной,
Безумец восстаёт на небо и на рок.
Всемощный! гнев Твой спит!.. Сотри кичливый рог,
Воздвигнись, облечён во славе неприступной,
Грянь, грянь! - и дерзкий станет пыль.
Или не знаешь ты, мечтатель напыщенный!
Что неприметный червь, сокрывшийся во прах,.
И дерзостный орёл, парящий в небесах,
Превыше чёрных туч и молний вознесенный,
Пред взором Вечного ничто?..
Тебе ли обвинять премудрость Провиденья?
Иль таинства Его открыты пред тобой?
Или в делах Его ты избран судиёй?
Иль знаешь ты вещей конец, определенье
И взором будущность проник?
В страданиях своих ты небо укоряешь -
Творец твой не тиран: ты страждешь от себя;
Он благ: для счастия Он в мир призвал тебя;
Из чаши радостей ты горесть выпиваешь:
Ужели рок виновен в том?
Безумец, пробудись! воззри на мир пространный!
Всё дышит счастием, всё славит жребий свой;
Всему начертан круг Предвечного рукой, -
Ужели ты один, природы царь избранный,
Краса всего, судьбой забвен?
Познай себя, познай! Коль в дерзком ослепленье
Захочешь ты себя за край миров вознесть,
Сравниться со Творцом - ты неприметна персть!
Но ты велик собой; сей мир твоё владенье,
Ты духом тварей властелин!
Тебе послушно всё - ты смелою рукою
На бурный океан оковы наложил,
Пронзил утёсов грудь, перуны потушил;
Подоблачны скалы валятся пред тобою;
Твоё веление - закон!
Все бедствия твои - мечты воображенья;
Оружия на них судьбой тебе даны!
Воздвигнись в крепости - и все побеждены!
Великим, мудрым быть - твоё определенье;
А ты ничтожны слёзы льёшь!
Сей дерзостный утёс, гранитными плечами
Подперши небеса, и вихрям и громам
Смеётся, и один противится векам,
У ног его клубит ревущими волнами
Угрюмый, грозный океан.
Орёл, ужаленный змеёю раздражённой,
Терзает, рвёт её в своих крутых когтях
И, члены разметав, со пламенем в очах,
Расширивши крыла, весь кровью обагрённый,
Парит с победой к небесам!*
Мужайся! - и попрёшь противников стопою;
Твой рай и ад в тебе!.. Брань, брань твоим страстям!
Перед тобой отверст бессмертья вечный храм;
Ты смерти сломишь серп могучею рукою, -
Могила - к вечной жизни путь!

1801


Гимн

О Боге нам гласит времён круговращенье,
О благости Его - исполненный Им год.
Творец! весна - Твоей любви изображенье:
Воскреснули поля; цветёт лазурный свод;
Весёлые холмы одеты красотою;
И сердце растворил желаний тихий жар.
Ты в лете, окружён и зноем и грозою,
То мирный, благостный, несёшь нам зрелость в дар,
То нам благотворишь, сокрытый туч громадой.
И в полдень пламенный и ночи в тихий час,
С дыханием дубрав, источников с прохладой,
Не Твой ли к нам летит любови полный глас?
Ты в осень общий пир готовишь для творенья;
И в зиму, гневный Бог, на бурных облаках
Во ужас облечён, с грозой опустошенья,
Паришь, погибельный... как дольный гонишь прах,
И вьюгу, и метель, и вихорь пред Собою;
В развалинах земля; природы страшен вид;
И мир, оцепенев пред Сильного рукою,
Хвалебным трепетом Творца благовестит.
О таинственный круг! каких законов сила
Слияла здесь красу с чудесной простотой,
С великолепием приятность согласила,
Со тьмою - дивный свет, с движением - покой,
С неизменяемым единством - измененье?
Почто ж ты, человек, - слепец среди чудес?
Признай окрест себя Руки напечатленье,
От века правящей течением небес
И строем мирных сфер из тьмы недостижимой.
Она весной красу низводит на поля;
Ей жертва дым горы, перунами дробимой;
Пред Нею в трепете веселия земля.
Воздвигнись, спящий мир! внуши мой глас, созданье!
Да грянет ваша песнь Чудесного делам!
Слиянные в хвалу, слиянны в обожанье,
Да гимн ваш потрясёт небес огромных храм!..
Журчи к Нему любовь под тихой сенью леса,
Порхая по листам, душистый ветерок;
Вы, ели, наклонясь с седой главы утёса
На светлый, о скалу биющийся поток,
Его приветствуйте таинственною мглою;
О Нём благовести, крылатых бурей свист,
Когда трепещет брег, терзаемый волною,
И, сорванный с лесов, крутится клубом лист;
Ручей, невидимо журчащий под дубравой,
С лесистой крутизны ревущий водопад,
Река, блестящая средь дебрей величаво,
Кристаллом отразив на бреге пышный град,
И ты, обитель чуд, бездонная пучина,
Гремите песнь Тому, Чей бурь звучнейший глас
Велит - и зыбь горой; велит - и зыбь равнина.
Вы, злаки, вы, цветы, лети к Нему от вас
Хвалебное с полей, с лугов благоуханье:
Он дал вам аромат, Он вас кропит росой,
Из радужных лучей соткал вам одеянье;
Пред Ним утихни, дол; поникни, бор, главой;
И, жатва, трепещи на ниве оживлённой,
Пленяя шорохом мечтателя своим,
Когда он, при луне, вдоль рощи осребренной,
Идёт задумчивый, и тень вослед за ним;
Луна, по облаками разлей струи златые,
Когда и дебрь, и холм, и лес в тумане спят;
Созвездий лик, сияй средь тверди голубыя,
Когда струнами лир превыспренних звучат
Воспламенённые любовью серафимы;
И ты, светило дня, смиритель бурных туч,
Будь щедростию лик Творца боготворимый,
Ему живописуй хвалу твой каждый луч...
Се гром!.. Владыки глас!.. Безмолвствуй, мир смятенный,
Вчуши... Из края в край по тучам гул гремит;
Разрушена скала: дымится дуб сражённый:
И гимн торжественный чрез даль парит...
Утих... красуйся, луг... приветственное пенье,
Изникни из лесов; и ты. любовь весны, -
Лишь полночь принесёт пернатым усыпленье
И тихий от холма восстанет рог луны -
Воркуй под сению дубравной, филомела.
А ты, глава земли, творения краса,
Наследник ангелов бессмертного удела,
Сочти бесчисленны созданья чудеса
И в горнем пари, хвалой воспламененный.
Сердца, слиянны в песнь, летите к небесам;
Да грады восшумят, мольбами оглашенны:
Да в храмах с алтарйй восстанет фимиам:
Да грянут с звоном арф и с ликами органы;
Да в сёлах, по горам и в сумраке лесов
И пастыря свирель, и юных дев тимпаны,
И звучные рога, и шумный глас певцов
Один составят гимн и гул отгрянет: слава!
Будь, каждый звук, хвала; будь. каждый холм, алтарь;
Будь храмом, каждая тенистая дубрава, -
Где, мнится, в тайной мгле сокрыт природы Царь,
И веют в ветерках душистых серафимы,
И где, возведши взор на светлый неба свод,
Сквозь зыблемую сеть ветвей древесных зримый,
Певец в задумчивом восторге слёзы льёт.
А я, животворим созданья красотою,
Забуду ли когда хвалебный глас мольбы?
О Неиспытанный' мой пламень пред Тобою!
Куда б ни привела рука Твоей судьбы,
Найду ли тишину под Отческою сенью,
Беспечный друг полей, возлюбленных в кругу -
Тебя и в знойный день, покрытый рощи тенью,
И в ночь, задумчивый, потока на брегу,
И в обиталищах страдания забвенных,
Где бедность и недуг, где рок напечатлел
Отчаянья клеймо на лицах искажённых,
Куда б влеком Тобой, с отрадой я летел,
И в час торжественный полночного виденья,
Как струны, пробудясь, ответствуют перстам
И дух воспламенен восторгом песнопенья -
Тебя велю искать и сердцу и очам.
Постигнешь ли меня гонения рукою -
Тебя ж благословит тоски молящий глас;
Тебя же обрету под грозной жизни мглою.
Ах! скоро ль прилетит последний, скорбный час.
Конца и тишины желанный возвеститель?
Промчись, печальная неведения тень!
Откройся, тайный брег, утраченных обитель!
Откройся, мирная. Отеческая сень!

Примечание. Филомела - соловей.
1808


Библия

Кто сердца не питал, кто не был восхищён
Сей книгой, от небес евреем вдохновенной!
Её Божественным огнём воспламенён,
Полночный наш Давид на лире обновлённой
Пророческую песнь псалтыри пробуждал, -
И север дивному певцу рукоплескал.
Там, там, где цвёл Эдем, на бреге Иордана,
На гордых высотах сенистого Ливана
Живёт восторг; туда, туда спеши, певец;
Там мир в младенчестве предстанет пред тобою
И мощный, мыслию сопутствуем одною,
В чудесном торжестве творения Творец...
И слова дивного прекрасное рожденье,
Се первый человек; вкусил минутный сон -
Подругу сладкое дарует пробужденье.
Уже с невинностью блаженство тратит он.
Повержен праведник - о грозный Бог! о мщенье!
Потоки хлынули... земли преступной нет;
Один, путеводим Предвечного очами,
Возносится ковчег над бурными валами,
И в нём с надеждою таится юный свет.
Вы, пастыри, вожди племён благословенных,
Иаков, Авраам, восторженный мой взгляд
Вас любит обретать, могущих и смиренных,
В родительских шатрах, среди шумящих стад;
Сколь вашей простоты величие пленяет!
Сколь на востоке нам ваш славный след сияет!..
Не ты ли, тихий гроб Рахили, предо мной?..
Но сын её зовёт меня ко брегу Нила;
Напрасно злобы сеть невинному грозила;
Жив Бог - и он спасён. О! сладкие с тобой,
Прекрасный юноша, мы слёзы проливали.
И нет тебя... увы! на чуждых берегах
Сыны Израиля в гонении, в цепях
Скорбят... Но небеса склонились к их печали:
Кто ты, спокойное дитя средь шумных волн?
Он, он, евреев щит, их плена разрушитель!
Спеши, о дочь царей, спасай чудесный чёлн;
Да не дерзнет к нему приблизиться губитель -
В сей колыбели скрыт Израиля предел.
Раздвинься, море... пой, Израиль, искупленье!
Синай, не ты ли день завета в страхе зрел?
Не на твою ль главу, дрожащую в смятенье,
Гремящим облаком Егова низлетел?
Скажу ль - и дивный столп в день мрачный,
в ночь горящий,
И изумлённую пустыню от чудес,
И солнце, ставшее незапно средь небес,
И Руфь, и от руки Самсона храм дрожащий,
И деву юную, которая в слезах,
Среди младых подруг, на отческих горах,
О жизни сетуя, два месяца бродила?..
Но что? рука судей Израиль утомила;
Неблагодарным в казнь, царей послал Творец;
Саул помазан, пал - и пастырю венец;
От племени его народов Искупитель;
И воину-царю наследник царь-мудрец.
Где вы, левиты? Ждёт божественный строитель;
Стеклись... о, торжество! храм вечный заложен.
Но что? уж десяти во граде нет колен!..
Падите, идолы! Рассыпьтесь в прах, божницы!
В блистанье Илия на небо воспарил!..
Иду под вашу сень, Товия, Рагуил...
Се мужи промысла, Предвечного зеницы;
Грядущие лета как прошлые для них -
И в час показанный народы исчезают.
Увы! Сидон, навек под пеплом ты утих!..
Какие вопли ток Ефрата возмущают?
Ты, плакавший в плену, на вражеских брегах,
Иуда, ободрись; восходит день спасенья!
Смотри: сия рука, разитель преступленья,
Тирану пишет казнь, другим тиранам в страх.
Сион, восторжествуй свиданье с племенами;
Се Эздра, Маккавей с могучими сынами;
И се Младенец-Бог Мессия в пеленах.

4-5 октября 1814


Выбор креста

(Из Шамиссо)

Усталый шёл крутой горою путник;
С усилием передвигая ноги,
По гладким он скалам горы тащился
И наконец достиг её вершины.
С вершины той широкая открылась
Равнина, вся облитая лучами
На край небес склонившегося солнца:
Свершив свой путь, великое светило
Последними лучами озаряло,
Прощаясь с ним, полузаснувший мир,
И был покой повсюду несказанный.
Утешенный видением таким,
Стал странник на колена, прочитал
Вечернюю молитву и потом
На благовонном лоне муравы
Простёрся, и сошёл к нему на вежды
Миротворящий сон, и сновиденьем
Был дух его из бренныя телесной
Темницы извлечён. Пред ним явилось
Господним ликом пламенное солнце,
Господнею одеждой твердь небес,
Подножием Господних ног земля;
И к Господу воскликнул он: "Отец!
Не отвратись во гневе от меня,
Когда всю слабость грешныя души
Я исповедую перед Тобою.
Я знаю: каждый, кто здесь от жены
Рождён, свой крест нести покорно должен;
Но тяжестью не все кресты равны;
Мой слишком мне тяжёл, не по моим
Он силам; облегчи его, иль он
Меня раздавит и моя душа
Погибнет". Так в бессмыслии он Бога
Всевышнего молил. И вдруг великий
Повеял ветер; и его умчало
На высоту неодолимой силой;
И он себя во храмине увидел,
Где множество бесчисленное было
Крестов; и он потом услышал голос:
"Перед тобою все кресты земные
Здесь собраны; какой ты сам из них
Захочешь взять, тот и возьми". И начал
Кресты он разбирать, и тяжесть их
Испытывать и каждый класть на плечи,
Дабы узнать, какой нести удобней.
Но выбрать было нелегко: один
Был слишком для него велик; другой
Тяжёл; а тот, хотя и не велик
И не тяжёл, но неудобен, резал
Краями острыми он плечи;
Иной был слит из золота, за то
И не в подъём, как золото. И словом,
Ни одного креста не мог он выбрать,
Хотя и всё пересмотрел. И снова
Уж начинать хотел он пересмотр;
Как вдруг увидел он простой, им прежде
"Оставленный без замечанья крест;
Был он нелёгок, правда, был из твёрдой
Сработан пальмы; но зато как будто
По мерке для него был сделан, так
Ему пришёлся по плечу он ловко.
И он воскликнул: "Господи! позволь мне
Взять этот крест". И взял. Но что же? Он
Был самый тот, который он уж нёс.

1845


Всемогущество Божие

Господь, Господь! в беде моей жестокой
На небеса Твои с надеждой, с верой,
В тоске, в слезах я душу посылаю!
Всесилен Ты - тончайшей паутине
Тебе легко дать крепость твёрдой стали;
Всесилен Ты - тройным железным узам
Тебе легко дать бренность паутины;
Ты дивный Бог, с Тобой слепец Сампсон
И в слабости могущество низринул;
Тебя призвав, он столп переломил -
И на врага упали своды храма.