Главная Поэзия "Поэзия небес" Михаил Юрьевич ЛЕРМОНТОВ

Михаил Юрьевич ЛЕРМОНТОВ

1814 - 1841 Молитва Не обвиняй меня. Всесильный, И не карай меня, молю, За то, что мрак земли могильный С её страстями я люблю; За то, что редко в душу входит Живых речей Твоих струя; За то, что в заблужденье бродит Мой ум далёко от Тебя; За то, что лава вдохновенья Клокочет на груди моей; За то, что дикие волненья Мрачат стекло моих очей; За то, что мир земной мне тесен, К Тебе ж проникнуть я боюсь, И часто звуком грешных песен Я, Боже, не Тебе молюсь. Но угаси сей чудный пламень, Всесожигающий костёр, Преобрати мне сердце в камень, Останови голодный взор. От страшной жажды песнопенья Пускай, Творец, освобожусь, Тогда на тесный путь спасенья К Тебе я снова обращусь. 1829 Очи Нет смерти здесь, и сердце вторит: "нет", Для смерти слишком весел этот свет. И не твоим глазам Творец судил Гореть, играть для тленья и могил... Хоть всё возьмёт могильная доска, Их пожалеет смерти злой рука. Их луч - с небес, и, как в родных краях, Они блеснут звёздами в небесах! 1830 Кладбище Вчера до самой ночи просидел Я на кладбище, всё смотрел, смотрел Вокруг себя; полстёртые слова Я разбирал. Невольно голова Наполнилась мечтами; вновь очей Я не был в силах оторвать с камней. Один ушёл уж в землю, и на нём Всё стёрлося... Там крест к кресту челом Нагнулся, будто любит, будто сон Земных страстей узнал в сём месте он... Вкруг тихо, сладко всё, как мысль о ней; Краснеючи, волнуется пырей На солнце вечера. Над головой Жужжа, со днём прощаются игрой Толпящиеся мошки, как народ Существ с душой, уставших от работ!.. Стократ велик, Кто создал мир! велик!.. Сих мелких тварей надмогильный крик Творца не больше ль славит иногда, Чем в пепел обращённые стада? Чем человек, сей царь над общим злом, С коварным сердцем, с ложным языком?.. 1830 1830. Майя. 16 число Боюсь не смерти я. О нет! Боюсь исчезнуть совершенно. Хочу, чтоб труд мой вдохновенный Когда-нибудь увидел свет; Хочу - и снова затрудненье! Зачем? что пользы будет мне? Моё свершится разрушенье В чужой, неведомой стране. Я не хочу бродить меж вами По разрушении! - Творец, На то ли я звучал струнами, На то ли создан был певец? На то ли вдохновенье, страсти Меня к могиле привели? И нет в душе довольно власти - Люблю мучения земли. И этот образ, он за мною В могилу силится бежать, Туда, где обещал мне дать Ты место к вечному покою. Но чувствую: покоя нет, И там, и там его не будет, - Тех длинных, тех жестоких лет Страдалец вечно не забудет!.. 16 мая 1830 Смерть Оборвана цепь жизни молодой, Окончен путь, бил час, пора домой, Пора туда, где будущего нет, Ни прошлого, ни вечности, ни лет; Где нет ни ожиданий, ни страстей, Ни горьких слёз, ни славы, ни честей; Где вспоминанье спит глубоким сном И сердце в тесном доме гробовом Не чувствует, что червь его грызёт. Пора. Устал я от земных забот. Ужель бездушных удовольствий шум, Ужели пытки бесполезных дум, Ужель самолюбивая толпа, Которая от мудрости глупа, Ужели дев коварная любовь Прельстят меня перед кончиной вновь? Ужели захочу я жить опять, Чтобы душой по-прежнему страдать И столько же любить? Всесильный Бог, Ты знал: я долее терпеть не мог. Пускай меня обхватит целый ад, Пусть буду мучиться, я рад, я рад, Хотя бы вдвое против прошлых дней, Но только дальше, дальше от людей. 1830 или 1831 Волны и люди Волны катятся одна за другою С плеском и шумом глухим, Люди проходят ничтожной толпою Также один за другим. Волнам их неволя и холод дороже Знойных полудня лучей; Люди хотят иметь души... и что же? - Души в них волн холодней! 1830 или 1831 Чаша жизни Мы пьём из чаши бытия С закрытыми очами, Златые омочив края Своими же слезами. Когда же перед смертью с глаз Завязка упадает, И всё, что обольщало нас, С завязкой исчезает - Тогда мы видим, что пуста Была златая чаша, Что в ней напиток был - мечта, И что она - не наша! 1831 * * * Когда б в покорности незнанья Нас жить Создатель осудил, Неисполнимые желанья Он в нашу душу б не вложил, Он не позволил бы стремиться К тому, что не должно свершиться, Он не позволил бы искать В себе и в мире совершенства, Когда б нам полного блаженства Не должно вечно было знать. Но чувство есть у нас святое, Надежда, бог грядущих дней, - Она в душе, где всё земное, Живёт наперекор страстей; Она залог, что есть поныне На небе иль в другой пустыне, Такое место, где любовь Предстанет нам, как ангел нежный, И где тоски её мятежной Душа узнать не может вновь. 1881 Ангел По небу полуночи ангел летел, И тихую песню он пел; И месяц, и звёзды, и тучи толпой Внимали той песне святой. Он пел о блаженстве безгрешных духбв Под кущами райских садов; О Боге Великом он пел, и хвала Его непритворна была. Он душу младую в объятиях нёс Для мира печали и слёз. И звук его песни в душе молодой Остался - без слов, но живой. И долго на свете томилась она. Желанием чудным полна, И звуков небес заменить не могли Ей скучные песни земли. 1831 Ветка Палестины Скажи мне, ветка Палестины: Где ты росла, где ты цвела? Каких холмов, какой долины Ты украшением была? У вод ли чистых Иордана Востока луч тебя ласкал, Ночной ли ветр в горах Ливана Тебя сердито колыхал? Молитву ль тихую читали Иль пели песни старины, Когда листы твои сплетали Солима бедные сыны? И пальма та жива ль поныне? Всё так же ль манит в летний зной Она прохожего в пустыне Широколиственной главой? Или в разлуке безотрадной Она увяла, как и ты, И дольний прах ложится жадно На пожелтевшие листы?.. Поведай: набожной рукою Кто в этот край тебя занёс? Грустил он часто над тобою? Хранишь ты след горючих слёз? Иль, Божьей рати лучший воин, Он был с безоблачным челом, Как ты, всегда небес достоин Перед людьми и Божеством?.. Заботой тайною хранима, Перед иконой золотой Стоишь ты, ветвь Ерусалима, Святыни верный часовой! Прозрачный сумрак, луч лампады, Кивот и крест, символ святой... Всё полно мира и отрады Вокруг тебя и над тобой. 20 февраля 1837 Земле я отдал дань земную Любви, надежд, добра и зла; Начать готов я жизнь другую, Молчу и жду: пора пришла. Я в мире не оставлю брата, И тьмой и холодом объята Душа усталая моя; Как ранний плод, лишённый сока, Она увяла в бурях рока Под знойным солнцем бытия. Примечание. Солим - Иерусалим. 1838 * * * Когда волнуется желтеющая нива, И свежий лес шумит при звуке ветерка, И прячется в саду малиновая слива Под тенью сладостной зелёного листка; Когда, росой обрызганный душистой, Румяным вечером иль утра в час златой, Из-под куста мне ландыш серебристый Приветливо кивает головой; Когда студёный ключ играет по оврагу И, погружая мысль в какой-то смутный сон, Лепечет мне таинственную сагу Про мирный край, откуда мчится он, - Тогда смиряется души моей тревога, Тогда расходятся морщины на челе, - И счастье я могу постигнуть на земле, И в небесах я вижу Бога... Февраль 1837 * * * Гляжу на будущность с боязнью, Гляжу на прошлое с тоской И, как преступник перед казнью, Ищу кругом души родной; Придёт ли вестник избавленья Открыть мне жизни назначенье, Цель упований и страстей, Поведать - что мне Бог готовил, Зачем так горько прекословил Надеждам юности моей. Молитва В минуту жизни трудную Теснится ль в сердце грусть, Одну молитву чудную Твержу я наизусть. Есть сила благодатная В созвучье слов живых, И дышит непонятная, Святая прелесть в них. С души как бремя скатится, Сомненье далеко - И верится, и плачется, И так легко, легко... 1839 Пророк С тех пор как Вечный Судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока. Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья - В меня все ближние мои Бросали бешено каменья. Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу, Как птицы, даром Божьей пищи. Завет Предвечного храня, Мне тварь покорна там земная. И звёзды слушают меня, Лучами радостно играя. Когда же через шумный град Я пробираюсь торопливо, То старцы детям говорят С улыбкою самолюбивой: "Смотрите, вот пример для вас! Он горд был, не ужился с нами: Глупец, хотел уверить нас, Что Бог гласит его устами! Смотрите, дети, на него: Как он угрюм, и худ, и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!" 1841 < Назад   Дальше >