После выступления господина Андерсона в большом зале доктор Спаулдинг вместе с господином Грегори нашли укромное место на палубе, чтобы обсудить все происшедшее. Оба были взволнованы, последний готов был принять те истины, о которых только что услышал. Во время их разговора мимо прошел капитан Манн, и доктор Спаулдинг окликнул его.

- Можно вас на минуточку, капитан. Я просто хочу внести предложение. Нельзя ли придумать что-нибудь, чтобы остановить дальнейшее развитие этих бесед о субботе? Они не приносят ничего хорошего, так как вызывают дух нездорового противостояния и рано или поздно могут стать причиной изменения взглядов многих добрых христиан, присутствующих на борту. Этот молодой человек, у которого Библия с пометками, уже полностью сбит с толку, а я заметил, что он имеет влияние на окружающих. Знаете, капитан, я ужасно боюсь фанатизма.

- Что ж, доктор Спаулдинг, вы вольны поступать, как хотите. -Вы начали диспут и можете прекратить его. Но позвольте заметить, что молодой человек, о котором вы упомянули, за короткое время, буквально с момента отправления из Сан-Франциско, сделался подлинным христианином, настолько ценным работником, настолько заслуживающим доверия человеком, что я просто изумлен. Из пьяницы, гуляки, картежника, богохульника, преступника, каким я знал его, он превратился в серьезного, трудолюбивого, честного, молящегося молодого человека, каким вы видите его сегодня. Это, несомненно, плод доброго дерева. И я свидетельствую, что и сам вкусил его и изменился к лучшему.

Простите, я спешу; но смею заверить вас, что вам нечего бояться. Здесь нет фанатизма. Да, много рвения, но оно основано на знании Священного Писания. Тот, кто так усердно изучает Слово Божье, чтобы жить по нему, не может уйти далеко от истины. Гарольд Вильсон из тех людей.

И капитан заспешил по направлению к большому залу. Войдя, он увидел картину, которая навсегда запечатлелась в его памяти. За столом, склонив голову на руки, сидел господин Северенс. Гарольд Вильсон, одной рукой держа Библию, а другой касаясь плеча Северенса, убеждал его в неизменности обещаний Божиих и рассказывал, какие удивительные благословения принесла ему истина о четвертой заповеди.

Увидев это, понял, что Гарольд проявил себя как настоящий миссионер, "ловец душ человеческих", помогающий тому, кто находится в затруднении. Капитан не смог совладать с нахлынувшими на него чувствами и прослезился. Он не мог произнести ни слова. Он просто подошел к господину Андерсону, крепко, с чувством пожал ему руку, губы его вздрагивали, и быстро покинул комнату. Пронзительный вскрик нарушил покой сидевших за столом в зале, и тут же донеслись крики пассажиров: