У Ивана Сергеевича Тургенева есть повесть, названная женским именем "Ася". В ней писатель рассказывает историю о неудавшейся любви, а точнее, показывает, как и из чего складывается неумение любить, неумение стать счастливым.

Главный герой повести Тургенева - молодой господин, рассудительный и общительный. Неожиданно для себя он знакомится с девушкой. Ася мила и привлекательна. Между молодыми людьми сразу же возникают добрые отношения. Ася не может не понравиться и читателю. Кажется, что жизнь в ней существует во всех своих оттенках. Послушайте, как писатель изображает эту девушку, и заметьте, как Ася сразу же увлекает и вас самих: "Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена... Я не видал существа более подвижного. Ни одно мгновенье она не сидела смирно; вставала, убегала в дом, прибегала снова, напевала вполголоса, часто смеялась и престранным образом: казалось, она смеялась не тому, что слышала, а разным мыслям, приходившим ей в голову. Ее большие глаза глядели прямо, светло, смело, но иногда веки ее слегка щурились, и тогда взор ее внезапно становился глубок и нежен".

После первого же проведенного вместе с ней дня герой повести мог сказать лишь одно: "Я ничего не желал, я ни о чем не думал... Я был счастлив".

Но как обычно и происходит в таких случаях, первое радостное знакомство не может оставаться в застывшем состоянии. Оно должно перерасти в настоящую любовь или больно наказать за неумение любить.

Поначалу все складывалось счастливо. Молодой человек был даже несколько смущен той быстротой, с которой углублялись их отношения. Наконец он признается: "...Я почувствовал какую-то сладость - именно сладость на сердце; точно мне втихомолку меду туда налили... ее душа мне нравилась... я любовался ею... да, она мне нравится... я полюбил ее". Однако во всех его признаниях перед собой звучит и некое беспокойство. Он любит ее за какую-то необыкновенность. И это же странным образом смущает его. Ее поведение явно не соответствует общепринятым нормам. Однажды на прогулке она просит у старухи при дороге стакан воды. Зачем? Она взбирается на развалины стен старой крепости и поливает замеченные ею крохотные цветы. Как это странно! Кроме того, "у Аси страсть знакомиться с людьми круга низшего..." А однажды брат Аси рассказал о случае из времен ее учебы в пансионе: "На уроке из "Закона Божия" преподаватель заговорил о пороках. "Лесть и трусость - самые дурные пороки", - громко молвила Ася". По словам ее же брата, "у нее ни одно чувство не бывает вполовину". Молодой дворянин восхищается целостностью такого характера и вместе с тем начинает страшиться его. В нем зарождается беспокойство: что делать? Открыться ли ей или отречься от возникшей любви? Смятение в нем нарастает еще и оттого, что он узнает тайну ее происхождения. Она выросла в барском доме и получила хорошее образование, но ее мать - обыкновенная крестьянка! Такая светлая душа и такое низкое родство! В молодом человеке поднимается мучительное смятение перед дилеммой.

Наконец наступает решающий момент признания. Он восхищен силой и глубиной ее отношения. И этой же силой он напуган. В нем вспыхивает желание ответить ей всей душой. Но он тут же уступает своим смутным страхам. Ася оставляет его. Вместе с ней его покидает и счастье. Спохватившись после ее ухода, он тешит себя мыслью: "До завтра... завтра я буду счастлив".

Но они уже никогда более не встретились. Она не стала выпрашивать взаимности. А он все повторял бессмысленно: "Кто дал право похитить ее у меня..."

Прошли долгие годы, и этот господин вспоминал о прошедшем так: "Испуганный возможностью несчастья, я стал искать и звать ее... но уж тогда было поздно... Ни одни глаза не заменили мне тех... Ни на чье сердце... не отвечало мое сердце... Осужденный на одиночество бессемейного бобыля, доживаю я скучные годы... Что осталось от меня, от тех блаженных и тревожных дней, от тех крылатых надежд и стремлений?"

В этой повести говорится о чем-то большем, чем просто об отношениях между мужчиной и женщиной. Автор скорбит о человеческом неумении открывать свое сердце для настоящей любви. Когда она стучится в наше сердце, вдруг обнаруживается неумение отвечать на нее. Постояв у порога, она молча уходит. А ведь умение любить есть важнейшее состояние человеческой души. Это произведение писателя созвучно христианскому мотиву. Более того, здесь обнаруживается выход и за временные рамки. Мы можем узнать и себя в этом поиске подлинно высоких человеческих отношений. Но разве и мы обречены на неумение любить?

В Евангелии от Марка, главе 10, мы находим описание необыкновенной встречи. Теплым летним утром Иисус с учениками вошел в одно из иудейских селений. Быстро разнесся слух: "Учитель здесь". Но первыми к Нему подоспели фарисеи. Как всегда озабоченные тем, что не греет душу, они начали с лукавых вопросов. Однако Иисус терпеливо обратил их внимание на Священное Писание. Именно в нем следовало черпать ответы. Оказалось, что формальная образованность этих религиозных учителей и строгих блюстителей традиций и преданий на самом деле соседствовала с неосведомленностью в Слове Божьем. И вновь Христос показал всем, что Он не намерен опровергать сказанное ранее Отцом Небесным и не для того пришел в мир, чтобы отменить те заповеди, которые были даны в самом начале человеческого бытия. Спаситель всегда стремился возвратить блуждающие умы к вечным истинам Божественного учения.

Толпа слушавших Учителя все росла. Но, вероятно, не у всех хватало терпения вникать в тонкости затянувшегося разговора. К тому же к слушателям присоединялось все больше женщин, которые приносили и приводили своих детей. Каждая из них желала, чтобы Иисус совершил молитву над ее ребенком. Конечно же, и Христос заметил растущее число юных и чистых глаз, с любопытством на Него смотревших. Он с удовольствием готов сменить тему разговора. Одна из женщин первой слегка подтолкнула своего ребенка внутрь круга, образованного взрослыми. Заметив одобрение на лице Учителя, и другие дети поспешили к Нему. Теперь все внимание принадлежало им. Он обнял детей. Послышались слова благословения, которых так ожидали родители. Но не только дети обретали желанное благословение. Иисус и Сам чувствовал Себя иначе среди них. Детская доверчивость, веселье и простота радовали Христа, восполняли все те добрые чувства, на которые были так скупы взрослые слушатели.

Будто вспомнив о собственной значимости, кто-то из учеников Христа вдруг попытался отстранить детей. Реакция Христа оказалась незамедлительной: "Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него. И, обняв их, возложил руки на них и благословил их"(Мк. 10:14-16).

Но вот настало время покинуть эти места. Христа ждали повсюду. Со светлым чувством любви к детям и мыслью о взаимности с их стороны Иисус покидает то селение и отправляется в путь. Вдруг возникает шум, несколько человек, стоявших рядом, расступаются.

"Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?" (Мк. 10:17).

Не сразу ответил Учитель. Он внимательно всмотрелся в лицо вопрошавшего. Тяжело дышащий молодой человек взирал снизу вверх на Христа, и, хотя взволнованный взгляд юноши требовал немедленного ответа,

Господь решает испытать его, проверить искренность его слов. Он начинает неторопливо поучать. "Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Знаешь заповеди: "не прелюбодействуй", "не убивай", "не кради", "не лжесвидетельствуй", "не обижай", "почитай отца твоего и мать"" (Мк. 10:18, 19).

В ответ мы слышим нетерпеливое и замечательное признание: "Он же сказал Ему в ответ: Учитель! все это сохранил я от юности моей" (Мк. 10:20).

Слова эти прозвучали так просто и смиренно, что тронули сердце Христа.

"Иисус, взглянув на него, полюбил его..." - читаем мы в следующей фразе (Мк. 10:21).

Любовь Христа к этому юноше оказалась столь стремительной и глубокой, что Он даже не пытается сдержать всю ее силу. Кажется, у Наставника Иисуса мгновенно возникает великий замысел в отношении этого искателя правды. Господь намерен сейчас же вырвать юношу из той жизни, где ему чего-то недостает. Он намерен сделать его внутренний мир настолько богатым, чтобы тоска о несбывшемся уже никогда не посещала его душу. Христос произносит слова, от которых вздрагивают все, кто их слышит: "...Одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест" (Мк. 10:21).

Юноша потерял дар речи от неожиданности. Так любить он еще не умел. "Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение. И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!" (Мк. 10:22, 23).

Как много смысла в этом печальном заключении Спасителя. При поверхностном чтении может показаться, что разговор здесь замыкается на богатстве, на деньгах. Но это неверно.

Только что Христос был счастлив, ощущая искреннее детское доверие. Как легко и радостно дети отвечали взаимностью. Только что он провозгласил, что Царство Божье открыто для каждого, нужно лишь просто и по-детски довериться Богу. Принять Царство значит открыться, довериться Господу жизни. И тогда же провозглашается благословение. Минуту назад богатый юноша посетовал на пустоту в собственной душе. Христос немедля позвал его к другому богатству - богатству отношений, которые восполняют пустоту. Господь открылся ему, полюбил его, призвал его стать учеником. Уже готов был вспыхнуть свет жизни нового апостола. Уже начали зреть новые надежды в мыслях Спасителя. Но любовь к истине в сердце этого богатого юноши оказалась слабее, чем сам он предполагал.

Кажется, во всем Евангельском повествовании мы не найдем кого-то еще, кому Христос ответил таким скорым и пламенным порывом Своей души. И трудно найти второго такого человека, которого становится так жаль нам, читателям. Но нам жаль не только того, кто столько теряет. Долгим и мучительным взглядом провожает Иисус теряющуюся в толпе фигуру юноши. Никто, кроме Христа, не услышал в тот момент звука закрывающейся "двери" сердца. Господь побыл лишь на пороге сердца, которое полюбил. Теперь Он должен был уйти. Впереди Его ждут еще много пыльных дорог, вспыхнувших надежд, богатых и бедных искателей истины...

Приходилось ли вам ранее читать об этой встрече? Разве у вас никогда не возникала мысль о том, что Христос потребовал слишком много? Обидно, что такой хороший молодой человек потерялся в неизвестности? Не слишком ли строг оказался Иисус? Ведь Он ни с кем больше так не разговаривал. Ни до, ни после той встречи. Не произошла ли здесь ошибка?

Но не скрывается ли за этими вопросами нечто другое? Не предъявляем ли мы тем самым Богу претензии, упрекая за слишком сильную любовь? Так сильно любить нельзя. Мы к этому не готовы. Нам бы попроще, послабее...

Не оттого ли так часто можно встретить "духовных бобылей", доживающих в бесполезности свои скучные годы. Нам кажется удобней любить, не слишком углубляясь в серьезные отношения. Но у Христа ни одного чувства не бывает вполовину...

Из чего же складывается наше человеческое неумение любить Бога всем сердцем? Кого-то смущает происхождение Иисуса. Одним Он кажется слишком "человечным", другим - слишком Божественным. Вот Он замечает детей, которых спешит напоить душевным добром. А вот Он возвращает к жизни умершего. Сын Божий щедро делится знанием Священного Писания, но при этом не довлеет над людьми Своим особым, проникновенным ведением. Кому-то кажется, что Он слишком много внимания уделяет людям низшего круга. Может быть, это и хорошо, когда случается эпизодически. Но Христос с необъяснимым постоянством продолжает усердно служить им. Он отдает Себя, Свое время и внимание тем, на ком даже не принято надолго останавливать взгляд. При этом Спаситель всегда слишком нетерпим к порокам, с которыми мы научились мирно сосуществовать. При этом Он отделял пороки от людей и предостерегал нас от этого опасного сращивания. Полюбить Бога таким значит ступить на путь Его жизни. Значит обменять комфорт привычного на неудобство истинного. Может быть, еще вчера мы с недоумением смотрели вслед тем, кто решался последовать за Христом. А теперь и сами рискуем ощутить на себе такие же взгляды... Дилемма, мучительный выбор, без которого не бывает счастья самой высокой любви. Открыться ей или уступить смутным страхам?

А может, все отложить до завтра? А на следующий день, напуганные возможным несчастьем, мы станем искать и звать Бога. Однако страх - плохой помощник в поисках взаимности. Найдем ли мы другое сердце, подобное Христу, которое вызовет в нас такие же светлые чувства и мысли? Пройдет время, и что останется от нас, от тех блаженных и тревожных дней, когда впервые пережили мы близость Создателя? Что останется от тех крылатых надежд и стремлений первой любви к Нему?

Вопросы эти не праздны. Ведь первое радостное познание Бога не может остаться без развития. Оно должно перерасти в настоящую любовь или больно наказать за неумение любить.

Летом 1863 года во Флоренции русский художник Николай Ге завершил создание еще одного своего великого творения. Он работал над полотном "Тайная вечеря" дни и ночи напролет, и теперь труд был закончен.

В основу этого шедевра лег эпизод, имевший место в горнице накануне ареста и казни Спасителя.

С печалью взирает Иисус на знакомые лица двенадцати Своих учеников. Затем произносит эти тяжелые для Его сердца слова: "Истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня". Ученики начали недоуменно озираться друг на друга, кого же Он имеет в виду. Затем по очереди в волнении стали спрашивать: "Не я ли, Господи?"

"Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса. Ему Симон Петр сделал знак, чтобы спросил, кто это, о котором говорит. Он, припав к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это? Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам" (Ин. 13:23-26).

"Тайная вечеря" художника Николая Ге отражает самый напряженный момент, когда события начинают разворачиваться стремительно, когда все открыто и более не остается никаких вопросов. Мерцание маленького светильника отбрасывает тревожные тени на низкий потолок и стены убогой комнаты. Около стола на простом ложе по римскому обычаю возлежит Христос. Лицо Спасителя печально.

Только что на вопрос Иуды: "Не я ли, Учитель?" Иисус ответил: "Ты сказал", и добавил: "Что делаешь, делай скорее".

Возможно, художник здесь несколько нарушает привычную трактовку евангельского сюжета. Он показывает, что ропот непонимания и волнения пронесся среди апостолов. Вот, недоумевая, пораженный дерзостью Иуды, поднялся Иоанн. Негодуя, вскочил Петр. И только Христу открыто все, что происходит в душе изменника. Дьявол мщения, а не только корыстолюбия вошел в сердце Иуды. За предательство он получит лишь гроши. А сейчас он ищет мщения. Прежняя любовь ко Христу у него незаметно сменилась ненавистью. Неоправдавшиеся надежды ранят самолюбие Иуды. Ему кажется, что слишком мало получил он от Христа. А отдавать любя он так и не научился. Неумение любить вдруг превращается в бичевание для его половинчатого характера. Иисус знает: когда утихнет в Иуде этот безумный порыв и заговорит голос затоптанной совести, он не вынесет содеянного и погибнет. Итак, Иуда покидает Его. Ожидают испытания и других апостолов. Один из них вскоре, в эту же ночь, отречется от Него. А все остальные оставят Учителя в одиночестве. Но Иисус уже готов испить Свою чашу и не останавливает предательство. Он не просит о взаимной любви. И да сбудутся Писания пророков...

Судьба Иуды - предостережение всем и на все времена. Всматриваясь в картину Николая Ге, мы непременно заметим гениальную находку художника. Выражения лиц всех учеников Христа вполне различимы. Размыты лишь черты Иуды. Свет находится уже за его спиной. Лицо предателя покрыто тьмой и почти неразличимо. Нас пронзает мысль, которая заставляет вздрогнуть. На месте уходящего от Христа может оказаться и безвозвратно "погаснуть" лицо каждого из нас...

Христос был распят. Но Он не оставил без надежды тех, кого вдохновила однажды сила и величие Его любви. Воскреснув, Он вновь собирает и зовет смущенных и встревоженных учеников Своих. И один из них, Петр, у которого тоже был срыв, который пребывал в глубоком разочаровании оттого, что его слова о любви и преданности Учителю оказались лишь ничего не стоящим звуком, вновь встречается с Господом. И вновь он слышит, по сути, все тот же троекратный вопрос: "Любишь ли ты Меня?" В глубоком смирении он склоняется перед Спасителем, чтобы признаться, что нерешительность и сомнения оставлены им навсегда. "Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя!.."

Вопрос воскресшего Спасителя, заданный апостолу Петру, сегодня вновь стоит и перед нами: "Любишь ли ты Меня?"

Каким окажется наше решение, каким будет ответ? Нам дано равное право как все найти, так и все потерять. Пусть в каждом из нас явится любовь к Богу - самое возвышенное умение человеческой природы - и увлечет в вечность.

Как сказано кем-то из великих: "Бог открывает путь к вечности тем, кто не боится огня истины, поглощающего жизнь, но очищающего душу". Так появляется в человеке и увлекает его в вечность любовь к Богу - самое возвышенное умение человеческой природы.

22 февраля 2001

***

Верь в великую силу любви!..

Свято верь в ее крест побеждающий,

В ее свет, лучезарно спасающий

Мир, погрязший в грязи и крови...

Верь в великую силу любви!..

С.Я. Надсон (1862-1887)